— Но любимый был важнее?

Лу отрицательно покачал головой.

— Совсем не то, моя пери! Меня наняли для… для того, что я умел делать лучше всего, но на благо родины. Ты слышала об имперских карателях?

— Ты стал убийцей? — не поверила Амаранта.

— Я?! Что ты, звезда моих очей! Я взялся для них подглядывать. «Твой пери» умел проникать в замочные скважины и бывал очень убедителен по ночам.

— Так ты шпионил.

— Да, пери. И хорошо зарабатывал. Все случилось в Гадаре, где я строил глазки одному вельможе. Среди них полно извращенцев, но сильные мира сего умеют скрывать свои пороки. Поберегу твою невинность: спать с ним я не собирался, сир даже браслетов моих не видел, иначе лишился бы чувств от ужаса. Замечаешь, лицо, руки и шея без украшений? Специально, звезда моя. Чтобы не смущать «чистых» людей. К сожалению, я был хорошим любовником, но посредственным вором. Сам не знаю, что стащил у него из кабинета, конверт какой-то, а меня нашли и наказали. Вот так.

Амаранта не знала, стоит ли выяснять подробности.

— Еще пить хочешь?

Лу подтвердил.

— Я чуть не умер от кровопотери — кроме всего прочего, клинок глубоко вошел в бедро, — продолжил он, выпив принесенной Моран воды, — а затем вернулся в Эстарис, где меня подлечили.

— Разве у тебя там вообще ничего нет? — осторожно спросила она, неопределенно поведя рукой.

— Кое-что осталось, моя пери, но в нерабочем состоянии. Я всего год как перестал мочиться кровью. Ты вчера надо мной смеялась, а я осознал, чем для меня будет рабство. Нас обоих мало что хорошего там ожидает, но я — точно нежилец. Меня могут купить как игрушку для утех, но быстро разочаруются и выбросят, а я совсем не выносливый. В прислуге держат только женщин, мужчины в стране Хармы работают. Галеры меня убьют за неделю, а то и раньше, на полях под палящим солнцем я не продержусь и месяца. Я буду подыхать тяжко, как собака, рвать жилы, выполняя непосильные поручения; исхлестанный плетьми, обгоревший, голый, у всех на виду. Лучше сдохнуть сразу.

— Я не над тобой смеялась. А стоило: теперь я знаю, какой судьбы ты мне желал, забирая десять харм в карман!

— Нет, пери. Ты молодая, красивая. Тебя ждали ласки в лучших гаремах Бефсана.

— А ты задумывался, что для кого-то насильные ласки могут быть отвратительнее, чем галерное весло? И что свобода может кем-то цениться дороже жизни? Не трудись лгать.

— Мы так устроены, что желаем зла всем, у кого недобрый вид. Мне было наплевать, я хотел денег и быть от тебя подальше. Довольна? Но я стал другим, пери. Я для тебя хороший.

— Конечно! Ты цепляешься за меня, чтобы спасти свою шкуру.