Хорас Келлер, красный санитар, с которым она дружила, называл Хекла и Джекла высокоэффективными психами. Он сказал, что рано или поздно кто-нибудь из них или оба слетят с катушек, и тогда шишкам наверху придётся искать новые медицинские таланты. Корин это не касалось. Её работа заключалась в том, чтобы дети ели, когда полагается есть; шли в свои комнаты, когда полагается идти в комнаты (что они там делали, её также не касалось); чтобы сидели в кинозале во время просмотра фильмов, и не выходили за рамки дозволенного. А если выходили, то получали оплеухи.

— Овощи сегодня беспокойные, — сказал Змей Джейк. — Это слышно. Наверное, придётся кормить ужином с тайзерами на изготовку?

— По вечерам им всегда хуже, — сказал Фил. — Я не… эй, что за херня?

Корин тоже это почувствовала. Они привыкли к гулу, как привыкаешь к шуму холодильника или к дребезжанию кондиционера. Но внезапно он возрос до уровня, который наблюдался во время вечеров кино, также называемых вечерами бенгальских огней. Только в эти вечера гул исходил из-за закрытых дверей Палаты А, известной как Овощебаза. И сейчас она чувствовала, как он исходит оттуда, но также, словно порывистый сильный ветер, доносится с другой стороны — из гостиной, куда ушли дети, чтобы провести там свободное время после фильма. Сначала туда прошла группка пока что высокофункциональных детей, затем ещё несколько, которых Корин считала полуовощами.

— Какого хера они делают? — крикнул Фил. Он обхватил голову руками.

Корин побежала в гостиную, доставая на ходу электродубинку. Джейк последовал за ней. Фил — возможно, более чувствительный к гулу, или просто испугавшийся — остался стоять на месте, прижав ладони к вискам, будто удерживая мозг от взрыва.

Добравшись до двери, Корин увидела почти дюжину детей. Даже Айрис Стэнхоуп, которая после завтрашнего просмотра определённо отправится на Овощебазу. Они стояли, образовав круг и держась за руки; теперь гул стал настолько сильным, что у Корин заслезились глаза. Ей даже показалось, что у неё завибрировали пломбы.

«Разберись с новичком, — подумала она. — С молокососом. Кажется, он у руля. Шарахни его током и тогда круг разорвётся».

Только она это подумала, как её пальцы разжались и её электродубинка упала на ковёр. Она услышала, как позади неё, почти теряясь в гуле, Джейк кричит детям, чтобы они перестали делать то, что делали, и шли по своим комнатам. На Корин смотрела чернокожая девочка, на губах которой играла дерзкая улыбка.

«Я собью это выражение с твоего лица, малявка», — подумала Корин, и когда она подняла руки, девочка кивнула.