Она была там, в темноте, лицо у нее блестело от воды, волосы сияли. Она улыбнулась ему, когда он всплыл рядом с ней.

— Смотри, — сказала она. — Потерянное сокровище.

Она указала на дрожащую паутину, по крайней мере в два фута шириной, украшенную тысячами блестящих шариков, серебряных, опаловых и алмазных.

— Но мы все же будем завтракать?

— Да, — сказала она. — Надо. Победа над кое-какером много что значит, но не очень-то насыщает.

* * *

Мать работала над мотоциклом до самого вечера.

Небо было цвета мигрени. Однажды донесся звук грома. Это было громыхание, словно тяжелый грузовик переезжал через железный мост. Уэйн ждал дождя.

Тот не пошел.

— Ты когда-нибудь жалела, что не завела себе мотоцикл «Харлей Дэвидсон» вместо малыша? — спросил он у нее.

— Прокормить было бы дешевле, — сказала она. — Дай мне вон ту тряпку.

Он протянул.

Она вытерла руки, приладила кожаное сиденье над новым аккумулятором и перекинула ногу через седло. В своих обрезанных джинсах, слишком больших черных мотоциклетных ботинках, с татуировками, покрывавшими ее руки и ноги, она выглядела так, словно никто и никогда не назовет ее мамой.

Она повернула ключ и щелкнула переключателем хода. Циклоп открыл свой глаз.

Она поставила каблук на ножной стартер, приподнялась, обрушила на педаль весь свой вес. Мотоцикл чихнул.

— Gesundheit[115], — сказал Уэйн.

Вик поднялась и обрушилась снова. Двигатель выдохнул, выдул из труб пыль и листья. Уэйну не нравилось, как она бросается всей своей тяжестью на педаль стартера. Он боялся, что что-то может сломаться. Не обязательно мотоцикл.

— Давай, — сказала она, понизив голос. — Мы оба знаем, почему малыш тебя нашел, так что давай за дело.