Я слышал, как бездомные ветераны делились впечатлениями о войне. По их словам, она состояла из девяносто пяти процентов скуки и пяти процентов страха. Карабканье по отвесной скале больше напоминало пять процентов ужаса плюс девяносто пять изнуряющей боли в мышцах. Руки мои тряслись, ноги дрожали, а при взгляде вниз меня начинало мутить и хотелось заплакать.

Выемки для рук и ног Блитцен проделывал в камне просто великолепные, но меня все равно несколько раз чуть не сдуло порывистым ветром. Впрочем, куда деваться? Вперед, и только вперед.

Если я в результате выдержал, то только благодаря новой силе, которую получил в Вальгалле. Магнус первой версии наверняка бы упал и разбился в лепешку. Не знаю уж, как себя ощущал находившийся в конце связки Хэртстоун, но, видимо, все же справлялся. Вот Сэм я видел перед собой. Ни разу не дрогнула, не отступилась и не пожаловалась, хоть и не обладала силой эйнхериев.

Мы достигли вершины, когда небо уже стало темнеть. С высоты, на которой мы находились, тело великанши на дне каньона казалось столь небольшим, что его можно было спутать с человеческим. Лагеря Тора, если он там еще был, мы вообще не могли разглядеть, река же поблескивала во мгле едва заметной тоненькой ниточкой.

В другом направлении маячил Йотунхейм, словно пропущенный сквозь окуляр электронного микроскопа. Горные пики в зазубринах, кристаллические утесы и овраги, наполненные яйцевидными облаками, которые очень напоминали бактерии.

Хорошая новость: я видел крепость великана. Она находилась через провал шириною в милю от нас, и окна ее горели красным, а башни устремлялись высоко вверх. Казалось, все это сооружение не построено, а вырезано какими-то умелыми гномами из цельной горной породы.

Плохой новостью был все тот же провал шириною в милю. Вершина утеса, до которой мы добрались, представляла собой узкое плато, обрывающееся в этот провал столь же отвесно, как и с той стороны, по которой мы поднялись.

Подъем занял у нас целый день. Следовательно, подсчитал я, до гномского домика мы запросто доберемся за какие-нибудь шесть месяцев. Славненькая перспектива, учитывая, что был вечер понедельника, а Остров Волка появится в среду.

– Давайте-ка встанем здесь лагерем ночью, – предложил Блитцен. – А утром, глядишь, отыщется какой-нибудь путь полегче и покороче.

Спорить никто из нас с ним не стал. Все так вымотались, что, едва улегшись, заснули.

Пробуждение нам доказало, что утро вечера не всегда мудренее. В свете его ситуация нам предстала гораздо хуже, чем накануне.

Ни единого обходного пути, ни одного удобного выступа в гладких скалах. Лишь тот же самый проклятый провал, одолеть который в короткий срок можно только прямым перелетом. С риском, что заработаю от нее топором по роже, я повернулся к Сэм. Она бы могла, обернувшись каким-нибудь планером, перенести нас вверх к крепости. Но она так и не узнала о моем замысле. Потому что, прежде чем я раскрыл рот, руки Хэртстоуна сообщили нам: