Я обязательно приду, Мой Волк.

Герман посмотрел на меня, словно впервые увидел, а я сидела и улыбалась.

Мы приехали, я выскочила из маршрутки с рюкзаком наперевес, в расстёгнутой куртке и устремилась во дворы. Вот он – «Арт-чердак мечтателей», украшенный граффити: «Просто лунный свет на лужах». Если это не здесь, то нигде.

Я глубоко вдохнула и открыла дверь. В маленьком помещении оказалась только лестница, а все стены были расписаны звёздно-сверкающим ночным небом: тёмно-синее и фиолетовое, розовое и золотое. Я стала подниматься, пока не упёрлась в дверь, а когда открыла, оказалась в небольшой комнате со скошенными стенами. Чердак.

В комнате толпилась разномастная мебель: полосато-жёлтый диванчик, маленькие столики, венские стулья и беспарные кресла. В одном углу часть пола прикрывал старый ковёр с выцветшим орнаментом, в другом – на верёвке висели букеты высохших цветов, а посередине, во фронтоне, белело солнечным светом круглое окно. Слева от него находилась небольшая барная стойка. С потолочных балок свешивались гирлянды лампочек на длинных шнурах, на столиках стояли светлые высохшие растения в горшочках. А ещё тут были сундуки, манекен, патефон и маленькая женщина, пушистые русые волосы которой были убраны со лба ободком с кошачьими ушками. Завидев меня, хозяйка чердака скользнула за барную стойку, но я успела разглядеть её интересное клетчатое бохо-платье с подшитым к поясу подолом, из-под которого выглядывала чёрная нижняя юбка.

– Доброе утро! – сказала я. – Вы работаете?

Змейкот вывернулся из рюкзака, ящерицей скользнул к барной стойке и взобрался на столешницу.

– Не просто работаем, а уже заждались тебя, – сказала хозяйка и почесала Змейкота за ушком.

Ничего не понимаю.

– Присаживайся, я сейчас приготовлю тебе напиток.

Я огляделась. Подсесть к барной стойке? Ну уж нет.

Я подошла к столику у окна, сняла куртку и повесила её на раритетную деревянную вешалку, одёрнула рукава зелёного свитера и села на венский стул.

Змейкот соскользнул с барной стойки и лёг на кремово-золотистое пыльное кресло напротив. С ним мне всё-таки было спокойнее. И я только сейчас поняла, что Герман с нами не зашёл.

Женщина, напевая себе под нос, звенела склянками и что-то смешивала. Я украдкой наблюдала за ней. Она была, наверное, раза в два старше меня. В таком возрасте ободок с кошачьими ушками носить уже несолидно. А впрочем, на чердаках можно всё. Чердаки хранят коробки с маскарадом.

– Меня зовут Алиса, – взглянула на меня хозяйка.

– Анжела, – ответно представилась я, ощущая себя не в кафе, а в гостях.