— Лизонька, ты действительно хочешь идти туда пешком?

Осветленная прошедшей службой девушка едва сама не светилась от переполнявших ее чувств и эмоционального подъема.

— Лень, — с придыханием, и чуть растягивая гласные, проговорила девушка. — Ты не поверишь. Такая легкость в теле. Такая легкость.

Леонид Васильевич с претензией осмотрел пухлое тело жены, не понимая, где она смогла найти в нем легкость. Ее розовая футболка, пережившая поход во дворец и службу в храме, вся мокрая от пота и серая от пыли, плотно облегала каждую складочку ее тела. Леонид Васильевич улыбнулся, додумывая мысль: каждую складочку складочки ее тела.

— Тьфу ты. Ты что серьезно? Хочешь туда пойти? — еще раз переспросил он жену. — Жара же какая, и идти далеко!

— Ну, жара? И что в этом такого? — Лиза с подозрением посмотрела на мужа. — Или ты на что-то намекаешь? — она сузила глаза и холодно спросила. — Ты хочешь сказать, что я толстая? Что не дойду до вершины? — она с презрением и вызовом посмотрела на Леонида Васильевича. — Теперь из принципа пойду туда.

— Зай, я не это имел в виду, — начал оправдываться Леонид Васильевич. — Туда и не каждый спортсмен-то доберется, не то, что мы.

— Мы, может, и не доберемся, — согласилась девушка. — А я точно дойду.

Она поднялась с лавочки, стоящей возле монастыря, и двинулась по дороге, ведущей к Чуфут-Кале, крепости и пещерному городу, раскинувшемуся на вершине горы.

— Лиз, ну меня-то подожди, — Леонид Васильевич тоже поднялся и двинулся следом за женой.

— Догоняй, если хочешь, — не оборачиваясь, кинула она ему через плечо.

Леонид Васильевич негромко выругался и ускорил шаг.

Идти, в принципе, было не так уж и сложно, но только до того момента, пока не закончился асфальт, а дорога, с каждым шагом сужающаяся все больше, не стала подниматься наверх. Леонид Васильевич еще раз тяжело вздохнул, мирясь со своей нелегкой участью и пытаясь не отставать от жены, упорно затопал по дороге, каждым шагом взбивая небольшие пыльные облачка. Сначала дорога шла прямо, отрезанная справа склоном горы, поросшим смешанным лесом, а слева неглубоким ущельем, в котором располагалось подсобное хозяйство монастыря и его же кладбище, где с красивыми, богато обустроенными могилами с позолоченными крестами соседствовали старые каменные захоронения, тем не менее, внушающие не меньше восхищения и уважения, чем их разукрашенные собратья.

Кладбище здесь, кстати, было не одно. Дальше по дороге, где она уже представляла собой только лишь широкую тропу, располагалось еще одно кладбище. Старое, даже древние, оно начиналось за каменной аркой и через пару десятков шагов расползалось между высокими вековыми деревьями, юнцами по сравнению с самим кладбищем. Перекошенные и разрушенные каменные кресты, как грибы торчали среди пожухлой прошлогодней листвы. Холмики могил за долгие века своего существования полностью разгладились, не оставив от себя ничего.