Затем медленно стал вводить препарат.

– Не двигайтесь. Пожалуйста. Придется подождать. Нужно ввести приличную дозу. …Что только на пользу, – возвратился он к тону своих замечаний о звуковых характеристиках. – Есть побочный эффект или нет, все логично. Здоровые органы обладают сильным электрическим полем, больные – слабым или вообще им не обладают. А таким простым и примитивным инструментом, как этот электроскоп, можно определить, есть ли в организме мутировавшие клетки и, если есть, насколько большая колония, насколько все серьезно.

Он проворно перехватил шприц, не изменяя давление поршня и не тревожа иглу. Становилось некомфортно: боль разливалась в синяк.

– Если вдруг интересно, почему от шприца тянется провод (хотя бьюсь об заклад, вам все равно и вы прекрасно понимаете, что весь этот треп исключительно, чтобы занять голову), я объясню. Это – кабель, проводящий переменный ток высокой частоты. Получается, жидкость, благодаря возникающему переменному полю, с самого начала нейтральная как магнитно, так и электростатически.

Внезапно он аккуратно вытащил иглу, согнул руку, вложив во внутреннюю часть локтя ватный тампон.

– Такое после процедуры я слышу впервые, – сказала она.

– Что именно?

– В кассу не надо, – пошутила она.

И снова волна одобрения, на этот раз выраженная словесно:

– Мне нравится ваша манера выражаться. Как себя чувствуете?

– Словно внутри дремлет огромный истеричный монстр, и я, его хозяйка, умоляю всех вокруг ходить потише, – подыскала она точную формулировку, насмешив его.

– Скоро возникнет такое необычное ощущение, что времени истерить не будет.

Он встал, чтобы вернуть шприц на стол, и пока шел, сворачивал кольцами провод. Выключив поле переменного тока, он вернулся с огромной стеклянной чашей и квадратным куском фанеры. Положил перевернутую чашу на пол рядом с девушкой и накрыл фанерой.

– Я что-то похожее уже видела, – начала она. – Когда училась в средней школе. Там вызывали искусственные молнии с помощью… дайте-ка вспомнить… да, такая длиннющая лента, переброшенная через блоки, к ней шли мелкие провода, а сверху – огромный медный шар.

– Генератор Ван-де-Граафа.

– Точно. Что только с ним не делали. Точно помню, как стою на доске на такой же чаше и меня заряжают этим генератором. Я почти ничего не почувствовала, только волосы встали дыбом. Настоящее пугало. Вот все потешались. Потом сказали, через меня прошло сорок тысяч вольт.

– Отлично. Рад, что у вас есть что вспомнить. Хотя на этот раз будет небольшое отклонение. Навскидку… еще на сорок тысяч.

– Ого!

– Не переживайте. Пока вы изолированы, а заземленные или относительно заземленные объекты – я, например, – держатся подальше, фейерверков не предвидится.