Гарри внимательно рассматривал ряд из пузырьков, выставленных перед ним на столе лаборатории. Заклятия были наделены страшной силой, но зелья обладали еще большей чудовищной мощью. Всего три капли из одного флакона — и вся правда о жизни другого человека, вся его оголенная душа, лежит перед тобой. Бери, вытягивай оттуда, что захочешь, ведь у твоей жертвы нет ни малейшей возможности что–то скрыть.

Бокал другого зелья и чья–нибудь частица и, пожалуйста, на час ты совершенно другой человек. Можешь вести себя как пожелаешь, ничуть не опасаясь, что скажут люди о тебе потом. Ты будешь каждый день чинно изображать из себя праведника, но иногда, допустим в выходные, сможешь стать, пусть и ненадолго тем, кто не ограничен никакими рамками. И никаких условностей или правил.

В третьем флаконе свобода от правды, которой можно добиться всего тремя маленькими каплями бесцветной жидкости из первого сосуда.

В четвертом — закупорен тихий и спокойный сон, что не несет в себе тревог и печалей. Всего чайная ложка отвара с привкусом мяты за несколько часов беззаботности и хорошего отдыха.

В пятом — то, что поможет восстановиться после кровопотери. Очень легко получить жизненно важную жидкость, активно задействовав все механизмы организма, заставив поделиться ранее накопленными ресурсами… Главное не перегнуть палку и правильно рассчитать дозу, иначе такой сложный механизм просто даст сбой и… раз и все… вместо здорового организма получаем еще теплый труп.

В шестом — обычные витамины, без которых иммунитет никогда не будет достаточно высоким, чтобы противостоять различным инфекциям и заболеваниям. Казалось бы, ничего сложного и нет, но из подобных мелочей человеческая жизнь и складывается. Маленькие кирпичики огромного здания. Начнется дефицит витаминов, и человек начнет понемногу разрушаться. Сколько же всяких нюансов стоит учитывать каждый день…

Гарри апатично переставлял пузыречки на столе. Мальчика не покидало какое–то странное ощущение чего–то неизбежного. Возможно, все дело в том, что он прекрасно осознавал, что поступки, которые собирается совершить, не совсем правильны, и в некотором роде даже противоречат его собственным представлениям о морали и нормах.

Предновогодний бал, несмотря на всю суету, все–таки внес в обычную размеренную школьную жизнь Дурмстранга чуть больше светлых красок. Было смешно наблюдать за метаниями Эдвина от одной девушки к другой, чтобы пригласить их на бал. Но неизменно получал отказ потому, что приглашал он только старшекурсниц.

После долгих метаний Эрстед все–таки смог найти себе пару для бала. Этой несчастной стала его одноклассница Антонеску Анна — Мария, бледная девочка болезненного вида, но обладающая гордой осанкой и решительным взглядом. Поттер хорошо ее запомнил потому, что именно она была первой, кто приносил клятву школе на их церемонии зачисления.