— Из-за тебя нас всех убьют, — прохныкал он, тряся сломанными ногами. Чем бы не было это устройство на его копыте, оно явно уступало в прочности моему ПипБаку.
— Разве ты не хотел сказать «ты убьёшь нас всех?», — спросила я и, пошарив в его столе, выудила оттуда ключ от кандалов, в которые была закована кобыла.
— Он говорит о Горгоне, — сказала кобылка, как только я её освободила. — Он захватил контроль над шахтой и требует огромной отдачи. Я не знаю, кто он, но он просто чудовищен. — Кобыла потёрла следы от кандалов.
— Пожалуйста, скажи, что ты можешь снять с меня эту штуку, — сказала она, показывая на свой ошейник.
— Что это? — спросила я, слегка нахмурившись.
— Бомба, — ответила она. Я моментально отдёрнула голову подальше.
— Бомба? — Я посмотрела на чёрный ошейник и прошипела толстому жеребцу:
— На хрена тебе понадобилось вешать бомбу на того, кого трахаешь?!
Кобылка вздохнула, но всё равно улыбнулась и объяснила:
— Это не даёт нам сбежать. Окажись ты слишком далеко, и… бабах. Ты можешь обезвредить её? —
Я потрясла головой и вздохнула:
— Без шансов.
Почему-то меня пугала перспектива бороться с чем-то, чего боялись даже сами работорговцы.
— Кто такой этот Горгон? — спросила я у кобылы, перетаскивая толстого, ноющего жеребца на её место и заковывая его задние ноги.
— Он Потрошитель? — Только этого мне не хватало, ещё один кибер-монстр в «расстрельный список». Пока она говорила, я подошла к терминалу и перенесла все файлы, что нашла, на свой ПипБак. Этот ублюдок упомянул Сангвина. Мы с ним поговорим об этом позже. В его столе я нашла мешок крышечек и два светящихся шара памяти, всё это отправилось в мои сумки.
— Он… Я не знаю. Он сильный и пуленепробиваемый, — сказала она. Я кивнула. Если пули его не возьмут, то, может, гранаты? Они были довольно эффективными в закрытых помещениях. — Ещё у него есть… заклинание, или что-то типа того. Он смотрит на тебя и тем самым превращает в камень.
— В камень? — Ладно. Это ставило его даже выше Деуса по шкале моего личного «Чтозахерняметра». Несколько дней назад я бы рассмеялась над этим утверждением, но после смерти сорока одного маленького жеребёнка, я допустила, что он мог это делать. — Итак. Сильный. Пули не берут. Превращает пони в камни. Что-то ещё?
— Он может летать? — предположила кобыла. Я ударила себя копытом в лицо. Нет, ну надо же мне было спросить, а?
Я показала на босса шахты.