Глори чуть успокоилась, но всё ещё оставалась хмурой.
— Да, так и есть. Некоторые пони покидают Анклав. Они не согласны с правилами. Некоторые бегут на поверхность, чтобы избежать наказания за свои преступления. Другие делают это, восхищаясь Реинбоу Деш, — она слегка вздрогнула. — У них плохие перспективы. Некоторые находят дикие облака и селятся на них, но большинство вытесняют на поверхность. Как только ты становишься дашитом, обратного пути в Анклав для тебя больше нет. Но гораздо хуже этого тот позор, который ты приносишь своей семье. Родители могут потерять должности, братья и сёстры — стать изгоями. В общем, это нелёгкое решение.
Я слышала в голосе маленькой пегаски невиданную ранее твёрдую уверенность.
— Ты знала кого-нибудь из дашитов?
Лучше бы я не спрашивала. Никогда ещё не видела, чтобы Глори выглядела… эээ… как П-21.
— Чем Добровольческий Корпус от них отличается?
— Мы хотим изменить законы, а не нарушить их. Наши законы не высечены на камне. Облака меняются. И так же должны меняться законы, в которых больше нет нужды. Думаю, на Циклоне нам разрешили спуститься, лишь бы убрать с глаз долой, но главное что они разрешили.
Она закрыла глаза и торжественно сказала:
— Реинбоу Деш была замечательной пони с добрым сердцем, но слишком горячей головой. Если бы она подождала двадцать лет — всего двадцать лет — как много она могла бы изменить!
Затем Глори посмотрела на меня с очень странной улыбкой.
— Она была необыкновенной пони. Она и её друзья. Но кое в чём она была идиоткой.
— А, я поняла. Наверно, мне становится лучше, — сказала я, улыбаясь. — Думаю, это был намёк на меня.
Довольно с меня сердитой Глори. Я не верила, что в ней могло быть столько гнева.
— Ч-что? Нет, ни в коем случае! Ты… я имею в виду… ну… ты тоже необыкновенная пони, Блекджек. — Она нервно улыбнулась, а потом вздохнула и с сожалением добавила:
— Но иногда… и ты поступаешь идиотски. Прости.
— Да всё нормально. Все знают, что я глупая пони, — сказала я, растянувшись на матрасе. — Вот если бы только я смогла кого-нибудь из них спасти. Хоть одного. Но Лансер убил их всех.
Странно, но Глори от этого не погрустнела; наоборот, она выглядела озадаченной. А затем она вдруг просияла.
— О нет, не всех.
Я моргнула.