«Спасибо, Долорес! — гласила записка. — Ваша домовуха разбудила меня как раз вовремя — следом за ней прилетела сова от Дамблдора. Судя по его письму, злодейские авроры коварно напали на мирных гостей и чуть не запытали на месте, а потом ввергли в какие-то чудовищные казематы для последующих издевательств и унижений. И кого! Безобидного пенсионера, юную девушку и тяжело больного мужчину… Если бы не ваше предупреждение, я мог и поверить!

Я переадресовал его к Уильямсону. В конце концов, если меня не ставят в известность о кадровых перестановках в Хогвартсе, то почему я должен заниматься какими-то там директорскими гостями?

Кстати о кадровых перестановках. Я нахожу этот поступок Дамблдора возмутительным! Хорошо, что вы успели взять ситуацию под контроль… Порой складывается впечатление, что Дамблдор нарочно раскачивает лодку — стоит всему более-менее успокоиться, как он выкидывает очередной фокус! Жаль, забывает, что и сам может выпасть за борт…

Держите меня в курсе событий, для вас я доступен в любое время дня и ночи!

С благодарностью, Корнелиус Фадж, министр».

— Ну вот, — удовлетворенно произнесла Марина Николаевна. — Уильямсон будет развлекаться долго: у него омерзительное чувство юмора и никакого пиетета перед величайшим светлым волшебником современности, так что своих соратников Дамблдор увидит еще не скоро… Что вы так смотрите, Северус?

— Да вот думаю: неужели мне наконец довелось оказаться среди нормальных людей? — задумчиво ответил он. — Не озабоченных спасением мира и прочим… а просто выполняющих свою работу? Я был уверен, что таких уже не осталось.

— Ну, может, стоит почаще смотреть по сторонам? — без иронии спросила она и добавила: — Нам действительно лучше пойти спать. Доброй ночи, Северус.

— Доброй ночи, — кивнул он и исчез в темном коридоре, только мантия мелькнула.

— Идем, Летти, — сказала Марина Николаевна. — Вечер выдался бурный…

Часть 42

Часть 42

На следующее утро директор за завтраком не появился.

Близнецы Уизли щеголяли красными распухшими ушами: как выяснилось чуть позже, им хватило ума попытаться подшутить над аврором. Увы, они были задержаны, нещадно выдраны за уши, а потом, судя по тому, как близнецы ерзали на скамейках и почесывались, им перепало тяжеленным аврорским ремнем по чрезмерно хитрым задницам. (Тут Марина Николаевна припомнила высказывание Снейпа и невольно улыбнулась.) Кроме того, у обоих на лбу красовались несмываемые надписи — всего лишь имена, но для близнецов, привыкших пользоваться своей неразличимостью, это было наказанием похуже порки!