— Че?!

Не знаю, что их остановило. Выражение лица (убил бы уродов) или правая рука в легком пакете с ручками (и телескопической дубинкой в газетной трубке). Племянничек придержал дружка, обменялись недобрыми взглядами, разошлись. Иосиф принял новость близко к сердцу:

— Серж, они догадываются! Они слишком тупы, чтобы поддаться на твою уловку с внешностью Черного теха. Наверняка Вилли подозревает тебя.

— Подозрения к делу не подошьешь, уважаемый Иосиф. Но определенные предосторожности принять можно. У вас ведь есть черный вход?

— Конечно.

— Вот через него я вечером и выйду. А с завтрашнего дня уйду в отпуск по непреодолимым обстоятельствам.

Вот чем мне нравится владелец ломбарда ― памятью и честностью. Когда в районе восьми вечера я выходил с черного входа, в кэше уютно себя чувствовала весьма солидная сумма.

Осматриваюсь. Никого. Узкий переулочек, освещения нет, но вижу хорошо. Вперед. Прохожу развилку, впереди выход на главную улицу. А это что за шум? Очень не понравилось злобное бухтение из идущего к соседнему магазину тупичка. Знакомое что-то в нотках. Дубинку из пакета, пакет в карман. Тихо подбираюсь.

— Кто он? Говори, тварюжка!

Звук пощечины, всхлип. Черт! Кого они потрошат?

— Куда?!

Еще пощечина, вскрик. Используя густую тень от стены, приближаюсь. Я почти узнал голос жертвы, и это мне совсем не нравится.

— Вилли, подержи ее. Сейчас заговорит, а мы ещё и развлечемся. Правда, мерзавка?

Звук разрываемой одежды. Жалобное:

— Не надо, мистер, пожалуйста, не надо!

Это Софа. Шелчок стопора распрямившейся дубинки, резкий удар, хруст кости, истошный вой. Держа сломанную левую руку, горилла начинает разворачиваться. Не упускаю удобный ракурс, перепаиваю по почкам с оттягом. Крик переходит в задушенное сипение, урод падает на колени. Пробиваю с правой пенальти. Первый готов. Держащий за вывернутые руки обмякшую Софу племянничек в ступоре. Гуднувшая в воздухе дубинка выводит его из оцепенения. Отбрасывает девушку в сторону (она сползает по стенке на асфальт), лезет в карман. На! Колющий в солнечное сплетение, прокрут дубинки, поперечный по правой руке. Хруст! Ну вот, ремонтный конкурент спекся по техническим причинам. Уличная классика ― ногой по яйцам — заканчивает разгром. Подхватываю Софочку на руки (похоже, девочка в обмороке), двигаю назад к магазину. Мешается дубинка, очень боюсь запнуться.

Видно, старый Иосиф переживал и что-то почувствовал, потому что дверь черного входа распахнулась после первого пинка.

— Софа! Серж, что с ней?!

— Обморок. Встретила Вилли с приятелем.

— Мой бог! Её одежда…