Лошади, воспользовавшись тем, что поводы выпущены из рук, нервно ржали, отстав и пританцовывая сзади.

Аэлло выругалась сквозь зубы и поспешила следом за сагатами. Нагнав Сема, она похлопала его по плечу.

– Сем! Может тебе уши заткнуть? – заботливо спросила она парнишку и на всякий случай схватила его за руку.

Тот обернулся и гарпия ахнула, заглянув в пустые, ничего не выражающие глаза. Она замешкалась, беспомощно глядя на Брестиду. Сем вырвал руку и устремился вперед. Амазонка рукой махнула.

– Поздно, Аэлло. Слишком поздно. Магия утопленниц теперь не отпустит.

Темные фигуры сагатов, что взобрались на холм, растаяли в лунном свете.

– Что?! – возопила гарпия. – Не отпустит?! Это мы сейчас посмотрим!

Она захлопала потяжелевшими от воды крыльями, но подняться в воздух не удалось. Взъерошенная и злая, гарпия сдула прядь волос, упавшую на лоб, и принялась карабкаться на пригорок. Амазонка, чертыхаясь, поспешила за ней.

На вершине Аэлло остановилась, словно наткнулась на невидимую стену.

Круглый диск луны выкатился из-за тучи и залил поляну у подножия холма нежным серебряным светом.

В зарослях сочной серебристой травы то и дело вспыхивают голубоватые огоньки, что Аэлло уже видела раньше. Такие сопровождали мертвого шамана.

В голубоватом мерцании, что бьет словно из-под земли, кружатся в танце девушки в белых просторных одеждах. Длинные волосы развеваются на ветру, головы венчают пышные венки из водяных лилий.

Лица утопленниц белые, как полотно одежд, вокруг глубоко запавших глаз темные провалы.

Губы синие, почти черные, едва шевелятся, наполняя пространство нежным, чарующим звоном.

Рядом сквозь зубы выругалась Брестида. Голос амазонки развеял наваждение, Аэлло затрясла головой и увидела, как в круг утопленниц врываются Грико и Сем. Мечутся, тянут руки то к одной русалке, то к другой, лица у обоих пустые, ничего не выражающие. Утопленницы словно смеются над ними, подпускают близко, но в руки не даются. С каждым мигом кружатся быстрее, поют громче, пронзительнее.

Сагаты завертелись на месте, словно два волчка, точно не могут понять, какую из дев слушать.

Круг вокруг сагатов принялся сжиматься, к мужчинам потянулись белые руки, покрытые трупными пятнами.

Аэлло закричала и хлопая крыльями, бросилась вниз. На ходу расстегнула пояс, принялась метать в утопленниц стилеты. Следом, замешкавшись лишь на мгновение, с криком и улюлюканьем понеслась амазонка. На ходу Брестида натянула тетиву и принялась пускать одну стрелу за другой. Пока добежала, успела выстрелить трижды.

Вблизи оказалось, что черные губы утопленниц потрескались, по белым лицам бегают насекомые, дыхание отдает гнилью, а то, что издалека казалось дивным пением, превратилось в бульканье и злобное шипение.