– Приехали, – сказала Брестида, дождавшись, когда подъедут сагаты, а гарпия спустится на землю.

– Я представляла себе Вересковую Пустошь как-то… попустотней, что ли, – сказала Аэлло, с интересом всматриваясь в заросли невысоких крючковатых деревьев с густыми кронами.

Деревца по нескольку штук сплетены верхушками. Густые ветки образуют надежные крыши шалашей.

– Я же сказала, окраина, – ответила Брестида. – А растет здесь вереск и ковыль.

– Ковылья пустошь звучит не так красиво, – согласилась гарпия. – Как будто кобылья. Но ты амазонка, тебе, наверно, так больше нравится.

Сагаты переглянулись.

– В жизни не поймешь, что здесь живут люди, пока не наткнешься, – подытожил Грико.

– На то и расчет, – усмехнулась Брестида.

– И где старухи? – поинтересовался Семко.

– Старухи? – оскорбленно переспросила амазонка.

– А кто? – вступилась за юного сагата гарпия. – Я тоже ожидала увидеть страшных, скрюченных старух. Ну, эдаких ведьм из древних песен.

– Ты слушала слишком много древних песен, – отозвалась Брестида. – Оставим лошадей здесь.

Убедившись, что кони привязаны и обихожены, амазонка уверенно вошла в поселение шаманок. Миновав странные живые жилища, которые зашелестели ветками при их приближении, так, что Брестиде пришлось пробормотать что-то невразумительное, и шелест унялся, они вышли на просторную поляну.

По кругу, прямо на земле, сидят женщины. Глаза полуприкрыты, на сосредоточенных лицах умиротворение.

– Приветствую, смотрящие в души, – тихо сказала Брестида.

Они терпеливо ждали, пока на лица женщин вернулся румянец, глаза раскрылись. Те неспешно принялись вставать со своих мест.

Шаманки оказались молодыми и зрелыми женщинами, статными, с проницательными глазами и прямыми спинами. В длинные, чуть не до земли, волосы, вплетены красные ягоды и пестрые птичьи перья. Одеты в просторные рубахи с рукавом, отчего Аэлло вспомнились давешние утопленницы.

К ним подошла женщина с красивым загорелым лицом и седыми волосами. Единственная, кто не украсил волосы ягодами и перьями. Зато в седых прядях мелодично позванивают крошечные колокольчики. Пространство вокруг тотчас наполнилось тихим, шепчущим звоном. Глаза у женщины глубоко посаженные, темные, кажутся раскаленными углями или черными дырами. Женщина смотрела только на Брестиду, но Аэлло невольно встряхнулась, показалось, если шаманка взглянет на нее лишь на миг, гарпию утянет в глубину этих удивительных глаз.

– Брестида, – сказала женщина вместо приветствия. – Тебя призвали из далеких земель, чтобы ты просила нас вернуться? Зря. Мы не вернемся.