мыслей возникали проблемы. Прежде всего, склонения по падежам: этот процесс вызывал испарину на лбу.

Сколько Майкл не учил их со мной, всё же я иногда допускал ошибки. Не оставляла надежда, что память,

моя уникальная память, которой я так гордился, все же восстановится. Однако время шло, а перспектив на

улучшение не наблюдалось.

Я физически окреп, торс мой покрылся рельефами. Раньше дорожил каждым волоском на впалой

груди как показателем избытка тестостерона. Сейчас же я имел полный комплект, конечно значительно

уступающий греку, но, на мой взгляд, вполне презентабельный. Я словно обнулился, сбросил счетчик

прожитых лет и теперь чувствовал неукротимую энергию внутри себя. Она будоражила, волновала,

заставляла действовать, испытывать новое тело.

Могу еще добавить, что за пару дней до выписки мой организм отозвался-таки на призывные взгляды

Наоми. Последнюю неделю она нарочито ходила, придавая своей походке крайнюю степень сексуальности,

и моему терпению пришел конец. Наши организмы с удовольствием познали друг друга. Я словно второй

раз потерял девственность, жутко волновался и был неловок.

Последние четыре месяца целыми днями пропадал в спортзале. Мне удалось полностью

восстановиться, и лишь отсутствие документов вынуждало жить всё в той же палате, да и идти, собственно,

пока было некуда.

ЧАСТЬ 3

Лишь в конце апреля, хмелея от весеннего воздуха и безграничной свободы, я вышел за ворота

санатория. В руках у меня был пакет с нехитрым скарбом в виде тоненького ноутбука фирмы «Apple» и