Вернулась с работы мама, и они с Катей, плотно прикрыв дверь на кухню, тихо переговаривались, сидя за

столом. Мне было стыдно смотреть им в глаза, но встреча была неизбежна. Я вспомнил, что мама хотела на

97

сегодня взять отгул, чтобы провести весь день со мной. А я всё испортил! Видя мое состояние, она

предпочла уйти работать.

Я решительно прошел в ванную, умылся, почистил зубы и даже побрился. Всё это делал медленно,

оттягивая явку с повинной.

Наконец, придав лицу приличный вид, я нарочито приободренной походкой вошел в кухню,

предварительно постучав в дверь. Встав в дверном проеме, я выдал заготовленную речь:

– Дорогие мои дамы, приношу извинения за столь неподобающее поведение. Обещаю, что вы меня

больше не увидите в столь недостойном виде.

Катя прыснула от смеха, прикрывая ладошкой рот. Мама удивленно приподняла брови и, недоуменно

смахивая хлебные крошки со стола себе в ладонь, ответила:

– Лешка, ну чего ты как клоун-то? Можно подумать, мы тебя никогда пьяным не видели!

Вероятно, речь звучала излишне пафосно, что соответствовало скорее Дэну Харту, чем Алексею

Мальцеву. Я стушевался. Патетика здесь была действительно неуместна.

– Садись за стол, голодный ведь. С утра ничего не ел, – добродушно ворчала мама, доставая из

шкафа тарелку.

Я, ссутулившись, сидел, стараясь дышать в сторону, чтобы стойкий запах перегара не долетал до