И ещё — Мю Кассиопеи А.

И Эты Кассиопеи А.

И Сигмы Дракона.

И даже выбор тех заносчивых, аморальных подонков с Грумбриджа 1618, взорвавших Бетельгейзе.

Ведь все они, если я был прав, выбрали переход в машинную, виртуальную реальность — в райскую жизнь компьютерных миров.

И сейчас, спустя четыре столетия технологических свершений, вид Homo Sapiens наверняка заполучил возможность сделать то же самое.

Быть может, мы это и сделали. Может быть.

Я перевёл взгляд на Холлус, парившую неподалёку: настоящую Холлус, не проекцию, не голограмму. На моего друга, во плоти.

Может быть, человечество даже восприняло намёк, полученный от жителей Мю Кассиопеи А, и уничтожило Луну. В этом случае земные кольца сейчас могли соперничать с кольцами Сатурна; но, конечно, наш спутник поменьше того, что был у кассиопейцев, а потому оказывал меньшее влияние на перемешивание мантии. И всё же — может, теперь в некоей геологически стабильной части Земли сейчас возвышается ландшафтная метка-предупреждение.

Я вновь обнаружил, что болтаюсь в воздухе вдали от стен; похоже, это вошло у меня в привычку. Холлус добралась до меня и взяла мои руки в свои.

Я надеялся, что мы не стали загружать себя в компьютеры. Надеялся, что человечество… ну, по-прежнему остаётся человеческим — тёплым, биологическим и настоящим.

Но не было ни единого шанса выяснить это наверняка.

* * *

Так что насчёт той сущности? Оставалась ли она на месте больше четырёх столетий, стала ли нас дожидаться?

Да.

Или, может быть, она находилась здесь не всё время; может, она и правда подсчитала срок нашего прибытия и в ожидании этого момента удалялась куда-то по своим делам. Пока «Мерелкас» преодолевал 429 световых лет на скорости, лишь на волосок не доходящей до световой, вид спереди настолько сдвинулся в ультрафиолет, что ничего рассмотреть не удавалось; большую часть времени эта сущность могла отсутствовать.