Трамвай встал на светофоре, и прямо перед тем, как он снова поехал, из толпы вынырнул Сэм и заскочил на приступку, ухватившись за перила рядом с Эви.

– Привет, дамочки! – сказал он.

– Сэм! Слезь немедленно! – строго сказала Эви.

Он выразительно оглянулся на быстро мелькавшую улицу.

– Что-то мне подсказывает, что идея плохая.

– Я просто в шоке, что они выпустили тебя из Склепа.

– Спиши это на мое очарование, сестрица. Я ведь хорошо умею обращаться с наручниками. – Его улыбка предполагала что-то развратно-хулиганское, и Эви закатила глаза.

– Я просто хотел предупредить тебя, что уеду на несколько дней.

– Я надену черную вуаль и буду плакать каждую ночь.

Тета и Мэйбел прыснули и отвели глаза.

– Ты будешь скучать. Я же тебя знаю, сестрица. – Он по-волчьи ухмыльнулся.

– Эй! – воскликнул кондуктор. – А ну слезай отсюда!

– Сэм, у тебя сейчас будут проблемы!

Сэм заулыбался:

– Ах, детка, а я думал, что ты любишь решать проблемы!

– Может, ты слезешь, пока не убился?

– Тебя так беспокоит мое здоровье?

– Слезай сейчас же.

Сэм спрыгнул с приступки, чуть не столкнувшись с женщиной, катившей коляску.

– Простите, мэм. – Он отряхнул руки и крикнул им вслед: – В один прекрасный день, Эви О’Нил, ты втюришься в меня по уши!