— Похоже, нас не преследуют, пока еще… Нам бы лучше всего здесь не ночевать. Из дома дорога просматривается плохо. Кстати, нам надо найти в мешках одну вещь, — сказал он, запихивая в рот бутерброд с ветчиной. — Жди здесь.

Он выскользнул в холл и открыл входную дверь. Все стихло, но вскоре он вернулся.

— Ты смотри здесь, — сказал он, — а я поищу там.

На полу стояли два черных мешка.

— Что я должна искать?

— Папку, на которой написано «Европейские жемчужницы».

Она попросила его повторить.

— Значит, опять моллюски? — спросила она.

— Именно.

— А для чего нам папка?

— Сначала найди ее.

— Здесь четыре полных мешка.

— С чего-то же надо начинать.

Лассе принялся рыться в своем мешке и бросать на пол груды бумаг Альмы.

— Я знаю, что клал ее, — приговаривал он.

Ида запустила руку в свой мешок и вытащила несколько папок и книг, пару деревянных коробочек, части микроскопа, две маленькие картинки, нарисованные Альмой или Манфредом, и маленькую фарфоровую птичку голубого цвета.

— Зачем мы все это взяли? — спросила она.

— У нас было мало времени. Здесь масса дерьма. Но часть этих вещей может нам пригодиться. Хотя, наверное, так не кажется. Ты ищешь папку?

Ида стала раскладывать вещи по кучам: бумаги, DVD-диски и жесткие диски в первую, с виду бессмысленный мусор во вторую и непонятные объекты в третью, например карты российских городов для спортивного ориентирования.

На пол выскользнула заламинированная цветная фотография атома. Элегантным типографским шрифтом в нижнем углу было написано: «Модель атома Бора, 1913». А рядом Альма написала от руки: «фон Лауэ — Бор??»