Гретил качала головой от изумления, слушая эти записи. В мужской тюрьме занялись тем же самым. В женской тюрьме тоже. Один из парней в комнате управления устроил то же для полицейских, стоявших перед их заведением. Гретил очень скептично отнеслась к этому плану.

Здесь действовала теория шести рукопожатий: когда масса ушельцев стала критической, каждый наемный полицейский в строю был не более чем в двух рукопожатиях (или семейных рождественских ужинах) отдален от ушельца, который мог застыдить его и призвать сложить оружие.

Объявления с восьмого по десятое проигрывались через динамики на парапете непосредственно перед тем, как полицейские выкатили минометы (минометы!) для уничтожения стен, которые были быстро сведены к горам обломков, накрытых поднимавшимися в виде грибов облаками пыли. Акции «ТрансКанады» со свистом летели вниз. Возмущение охватило все прочие места, где отсиживались ушельцы: университеты, исследовательские организации, все центры приема беженцев. Когда рынок увидел, каких усилий потребует восстановление этих заведений до исходного состояния, инвесторы начали панически продавать акции. Они всегда поступали так, когда начинались подобные столкновения. Продавали даже те, кто свято верил в превосходство зотт. Корнем слова кредит является credo – вера. Зрелище того, как наемные полицейские вытащили свои большие пушки, чтобы убрать динамики, оказало неизгладимое воздействие на животные инстинкты рынка: их система верований рушилась, как, впрочем, и во всех предыдущих случаях.

Появилось еще больше дронов: дронов с динамиками, дронов для управления толпой, которые до поры лежали в запасниках тюрем. Эти дроны были такими большими, что им требовалась дополнительная авионика для коррекции курса при тех вибрациях, которые передавались от динамиков.

Дроны подлетали к своим целям: мужчинам и женщинам, показывали их крупным планом со всех сторон, в то время как их братья по оружию смотрели на бронированных полицейских, окруженных дронами. Те летали слишком близко к людям, чтобы можно было их эффективно сбить, даже пойдя в лобовую атаку. Что будет, если взорвутся водородные ячейки? Что, если эти дроны заминированы?

Когда поступил приказ вывести в тыл этих ублюдков-неудачников, они побрели назад к своим бронетранспортерам, стоявшим сразу же за их рядами. Их все еще преследовали дроны, походившие теперь на огромного размера сильно жужжащих плодовых мушек. Один из дронов даже последовал за своей целью в бронетранспортер. Огромная, похожая на танк машина закачалась на своей подвеске, когда полицейские внутри гонялись за дроном, словно церковные прихожане, пытавшиеся поймать крысу. Видео с этого дрона было сплошной сумятицей с резким наклоном и поворотом изображения, снятого через объектив «рыбий глаз»[121], который еще больше усиливал эффект клаустрофобии. В конце концов видео прервалось, так как дрон был разбит о борт бронетранспортера. Через секунду люк бронетранспортера открылся, и еще три полицейских стали ушельцами: две женщины и мужчина. Они поспорили с третьей женщиной, которая, возможно, пыталась убедить их остаться, однако затем сложили оружие у обочины дороги и направились к Оттаве.