– Глаза мои открыты, и теперь я вижу все.
Плача, матушка проводит рукой по моей косе и забирает из нее черную ленту. Вместе со всем, что она означает.
Закрыв глаза, я испускаю бесконечный вздох, и вот я уже иду по лесу, невесомая и свободная.
На тропе впереди появляется неясная фигура, вокруг нее, словно дым, развевается темный саван. С каждым шагом фигура становится все ясней, ясней…
Не знаю, узнаёт он меня или нет, но он идет прямо ко мне.
Не двигаясь с места, я жду: обнимет ли он меня или же просто пройдет насквозь.
Благодарственное слово
Благодарственное слово
Десять часов утра, три года назад, Пенсильванский вокзал в Нью-Йорке.
Я неотрывно смотрю на табло, желая, чтобы поскорее прибыл мой поезд, когда обращаю внимание на стоящую передо мной девочку. Наверное, ей лет тринадцать или четырнадцать, высокая и стройная, она все время перекатывается с пяток на носки, здорово раздражая своих родителей, бабушку, дедушку и младших братьев и сестер. Ее переполняет нерастраченная энергия, присущая девочкам, которые совсем скоро превратятся в женщин. Которые стоят на пороге перемен.
Мимо идет мужчина в деловом костюме и инстинктивно устремляет на нее взгляд: осматривает ее с головы до ног. Мне знаком это взгляд. Теперь и на нее можно открыть охоту. Она стала законной добычей.
А затем мимо проходит женщина, и нерастраченная энергия девочки притягивает также и ее взгляд, но думаю, по другим причинам. Женщина смотрит на девочку – в глазах вспыхивает печаль и, быть может, надменность. Наверное, эта девочка напоминает ей обо всем, что она потеряла… или о том, что, как она думает, ей уже не вернуть. Теперь она видит в девочке свою соперницу.
Объявляют отправление поезда, и все бросаются ко входу на перрон. Судя по всему, семья отправляет девочку обратно в школу-пансион. Она едет на эскалаторе вниз, все время махая рукой, и я не могу не заметить облегчения, написанного на лицах ее родителей. Их дочь еще год будет скрыта от этого мира. Пока можно не опасаться.
– Что мы творим с девочками, – чуть слышно шепчу я.
И как в трансе дойдя до своего поезда, сажусь на сиденье и плачу. Я плачу по этой девочке. По моей дочери, по моей матери, по сестре и по моим бабушкам.
Я открываю ноутбук и к тому времени, когда поезд доезжает до округа Колумбия, сюжет книги уже полностью готов, написаны начало и конец, и я знаю – у меня нет выбора. Я должна издать эту книгу.
Это было похоже на волшебство.
Я рассказала о своей идее нескольким подругам и принялась за работу. Я пережила отчаяние, ведь мой брак рушился, и радость от нового замужества, и все это время продолжала работать над «Годом благодати».