– Спасибо, что подбросил, приятель, – сказал он, захлопывая дверцу.

Машина тронулась с места: зомбированный водитель получил указание отправляться домой после того, как отвезет его в Хантсвилл.

Ехали они очень, очень долго, но виды были потрясающие. Горящие кресты вдоль трассы I-85. Сирены воздушной тревоги в Гастонии. Стадо чумных детей, марширующих мимо сложившегося пополам тягача с прицепом под Гринвиллом. Блокпосты дорожного патруля, расставленные вокруг Атланты, – чтобы их миновать, ему пришлось вновь поработать языком.

Мозг предвидел все это. В конечном счете его революция обернулась отнюдь не шуткой. Должно быть, потому его и прозвали Мозгом, подумал Болван.

Киска хотела двинуться маршем на Вашингтон. После того как они все вырвались из Особого Учреждения, она сколотила из детей армию. Если им удастся разгромить административный центр в округе Колумбия, у детей по всей стране появится шанс на победу.

Болван же хотел просто вернуться домой.

Вот только Хантсвилла больше не было – по крайней мере такого, как прежде.

Кошачьи усы девочки поникли, когда он сообщил ей о своих намерениях. «Я думала, между нами что-то есть», – печально сказала она. Болван собирался поцеловать ее в губы, но в результате просто чмокнул в лоб. Он пообещал, что отыщет ее, когда революция закончится.

Болван не сомневался, что она задаст Рейгану жару. Если в Вашингтоне еще оставалось что-то не сломанное, Киска сломает это.

После чего, скорее всего, погибнет вместе с остальными детьми. Вместе со всеми чумными детьми вообще. Да, им удалось разгромить несколько населенных пунктов, ближайших к их Домам, – но все это были маленькие городишки в самых бедных округах. Еще немного, и появятся Сухопутные войска Национальной гвардии с танками и вертолетами и скажут: «О’кей, детишки, повеселились, и хватит».

И потом – трах, бах, прощай, красотка.

Болван хотел насладиться свободой, пока она у него есть. Он не хотел умирать сражаясь. Он хотел умереть, зная, что успел пожить.

На протяжении долгой дороги домой он лелеял мечту о Хантсвилле, в котором не осталось ни одного нормала. Чумные дети разъезжают на машинах, делают покупки, смотрят телевизор. Он нашел бы себе хороший дом, пригласил бы друзей на барбекю. Все смеются, вгрызаясь в свиные ребрышки. Потом появляется запыхавшаяся Киска и говорит: «Прости, дорогой, я опоздала», а он отвечает: «Что ты! Ты как раз вовремя». И целует – на этот раз прямо в губы.

Вместо этого, куда бы Болван ни посмотрел, он видел разбитые автомобили, оборванные телефонные провода и трупы людей. Все это освещалось огнями пожаров. Парковка перед A&P была завалена тележками и мусором, сам магазин частично разграблен.