Только тогда Джек поднял глаза и увидел стоявшую в дверях Викторию. Оба с некоторым смущением заулыбалась.
– Как красиво, – сказала девочка.
Джек молча посмотрел в сторону.
– Она не моя, – признался мальчик. – У меня не получается писать песни. Зато иногда… – он колебался. – Мне нравится играть на гитаре. И петь. Хотя обычно я занимаюсь этим, когда меня никто не слышит.
– Прости, – извинилась Виктория. – Как мне жаль, что я не дала тебе знать, что я здесь. Хотя мне очень понравилось слушать тебя. – Мальчик улыбнулся. – Разрешишь мне войти?
– Пожалуйста.
Виктория подошла ближе и присела рядом с Джеком. Оба избегали смотреть друг другу в глаза. Они не знали, о чем говорить, и Виктории сложившаяся ситуация показалась странной.
– Как твое самочувствие? – спросила она, наконец. – Как твоя рана?
– Почти зажила.
– Не может быть. Так быстро?
– Я быстро выздоравливаю. Ты же знаешь, я… – мальчик замолчал, и Виктория тут же осознала: его что-то тревожило.
– Что?
– Ты знаешь, что я не совсем нормальный, – тихим голосом закончил он свою мысль.
Виктория вздохнула, положила голову Джеку на плечо и взяла его за руку. Она знала, что мальчик думал об этом со времени гибели его родителей. Казалось, что его долгое странствие по Европе помогло ему немного забыть о своих сомнениях, но, вместе с его возвращением в «Сопротивление», неизбежно с новой силой вернулись и они. Два года спустя он снова вызвал огонь странным, неожиданным образом. А еще он столкнулся с Кирташем… и на этот раз одержал над ним победу.
– Я не вижу в этом ничего особенного, – успокаивала его девочка. – Посмотри на жильцов этого дома. Кто из нас
Лицо Джека озарилось широкой улыбкой.
– Думаю, что никто, – сказал он.
– Лично мне… ты мне нравишься таким, какой есть, – просто призналась Виктория.
Джек посмотрел на нее с бесконечной нежностью и крепко сжал ее руку…