Девочка приподнялась. Ее кровать стояла у стены прямо под окном, и Виктория, все еще сидя на одеяле и облокотившись на подоконник, любовалась дождем, падавшим на сад. В сером свете дня смотровая площадка выглядела грустно и одиноко, и Виктория вспомнила о Кристиане. Она скучала по нему.

Воспоминания о юноше почему-то заставили ее вспомнить и о Джеке, который остался в Лимбаде, восстанавливаясь после ранения. Прошлой ночью она не навестила его, хотя мальчик, без сомнений, с нетерпением ждал ее визита. Виктория улыбнулась и заметила, как при одной лишь мысли о нем ее сердце наполнилось приятным теплом. В первый раз она не почувствовала себя неловко, возможно, благодаря сказанным ей Кристианом словам: «Чувства свободны, они не подчиняются ни правилам, ни законам». Виктория хорошо их помнила. Она начинала понимать, что влюблена одновременно в двоих, и глубоко вздохнула. Хорошо, она могла смириться с этим и спокойно жить дальше.

Проблема заключалась в другом. Дело в том, что эти двое страстно желают убить друг друга. Виктория знала, что не могла предотвратить их столкновение, и, каким бы ни был результат, она в любом случае будет страдать.

Стараясь отогнать от себя эти мысли, она посмотрела на часы: уже десять минут первого. Виктория решила спуститься вниз позавтракать, а затем отправиться в Лимбад навестить Джека.

Перед тем как встать с кровати, она с задумчивым видом посмотрела на маленький кристалл Шискатчегга. Сейчас он светился темно-зеленым цветом и загадочно сверкал. Он все еще вызывал в ней странное смущение, но Виктория уже начинала привыкать к нему. Кончиком пальца она нежно провела по камню, и тот сменил цвет на темно-бордовый. Виктория улыбнулась и с бесконечной нежностью поцеловала кольцо.

– Для тебя, Кристиан, – прошептала она. – Я люблю тебя.

«Но, – про себя подумала она, – если ты причинишь Джеку вред, я убью тебя».

Все еще улыбаясь, она встала, накинула халат и спустилась на завтрак.

* * *

В другой части света Кристиан неожиданно вздрогнул и тут же улыбнулся.

Он выглядывал с террасы своего дома – пентхауса, откуда открывался вид на Нью-Йорк. Квартира была небольшой; мебели, за исключением самых необходимых предметов, в ней почти не было, но Кристиану хватало. Он не проводил там много времени, да и, по правде говоря, не очень-то был рад гостям.

Потому, когда он вдруг почувствовал за своей спиной дурманящий аромат лилий, то даже не посчитал нужным оборачиваться.

Герда тут же поняла, что она – не слишком желанная гостья в этом доме.

– Кирташ, – не придавая этому никакого значения, бархатным голоском произнесла она.