Мне ответил Николоси:

– Агенты безопасности консорциума, который финансировал создание этого госпиталя. Даже защитные системы самого судна. Оно могло решить, что подверглось нападению…

– Если здесь была перестрелка, – не отступала я, – то где следы повреждений?

– Мне наплевать на следы, – вмешалась Соллис. – Я хочу знать, что произошло со всеми телами.

Мы подошли к очередному заблокированному воздушному шлюзу. Соллис немедленно приступила к работе. Но зря я надеялась, что теперь она справится быстрее, так как уже набила руку на открывании дверей. Она подключила приборы и считала показания, бормоча под нос достаточно громко, чтобы можно было разобрать слова. Лицо «Найтингейл» неодобрительно наблюдало за происходящим, словно портрет давно исчезнувшего предка.

– Эта дверь может быть похитрее, – сказала Соллис. – Я поймала передачу данных от рамы.

– Значит ли это, что мы влезли в нервную систему судна? – спросил Николоси.

– Не могу этого исключить.

Николоси провел ладонью по гладкому черному стволу своего плазменного оружия:

– Мы можем вернуться и поискать другой маршрут.

– Мы не вернемся, – покачал головой Мартинес. – Не сейчас. Открывай дверь, Ингрид. Мы рискнем и пойдем с максимальной скоростью.

– Вы уверены? – Соллис сжимала в пальцах пучок проводов. – Когда я их подключу, обратной дороги не будет.

– Действуй.

Она подсоединила провода. В то же мгновение по лицу «Найтингейл» прокатилась рябь, и маска пробудилась к жизни. Дверь заговорила с нами. Тембр был резкий, металлический, но явно принадлежащий властной женщине.

– Это Голос «Найтингейл». Вы пытаетесь проникнуть в секретную зону. Обратитесь в центральную администрацию для получения надлежащего допуска.

– Черт! – сквозь зубы выругалась Соллис.

– Ты этого не ждала? – спросила я.

– Я не ждала активации изображения. Похоже, чувствительность машины не столь низка, как я думала.

– Можешь взломать дверь? – спросил Николоси.