Питер, задремавший на заднем сиденье, проснулся от звука открывающихся дверей. Сел и увидел, что он в кабине один. Почему они остановились?

Взяв винтовку, он выбрался наружу. Все было покрыто тончайшей пылью – трава, деревья. Снег? В воздухе стоял резкий запах, пахло чем-то горелым. Не снег. Прах. Питер пошел к остальным, стоящим на вершине холма. Из-под его ног поднимались облачка беловатой пыли. Подойдя к своим спутникам, он остановился, остолбенев, как и они, от открывшегося ему зрелища.

– Помилуй бог, – пробормотал Майкл. – Что это, черт побери?

52

52

Эта женщина. Кто она?

Шпионка. Бунтовщик. Это было очевидно. Ее попытка освободить заложников, по всем признакам, говорила об этом. Она убила шестерых прежде, чем совершила фатальную ошибку. Вот только отсутствие у нее метки все портит. И странный запах, который почуял Гилдер. Что это значит? Они нашли ее оружие. Самозарядный «браунинг», в обойме два патрона осталось. Гилдер таких никогда не видел. Это не их оружие. Либо бунтовщики организовали склад оружия, найдя его где-то еще, в неизвестном ему месте, либо женщина вообще не отсюда.

Гилдер не любил загадки. Не любил их даже сильнее, чем саму идею насчет Серджо.

А еще она не сломалась. Даже имени своего им не сказала. Даже Сод, этот психопат, этот человек, печально известный своими отвратительными пристрастиями, не смог вытащить из нее ни капли полезной информации. Решение использовать его пришло в голову Гилдеру с удивительной легкостью. Одно дело – отправлять людей на корм, Зараженные делали все быстро, милосердно в своем роде. Опять же тварей кормить надо. Не слишком приятно, но очень быстро. Что же до побоев под арестом и осторожного применения пытки водой, что ж, иногда таких мер попросту не избежать. Как там раньше говорили? Продвинутые методы допроса.

Однако санкционировать изнасилование, это что-то новое. Нечто, что заставляет задуматься. Такое случалось лишь в других странах, маленьких, жестоких, где люди рубили других на куски ударами мачете, безо всякой причины, кроме той, что жертвы родились не в той деревне или имели чуть иную форму ушей. Или предпочитали шоколадное мороженое, а не ванильное. Эта мысль должна была быть ему противна. Это должно было быть… ниже его достоинства. Вот до чего его довел Серджо. Странно, как нечто только что казалось тебе полным безумием и вдруг стало для тебя совершенно нормальным.

Именно эти мысли вертелись в голове Гилдера, когда он сидел во главе стола на совещании. Будь у него выбор, он бы не приходил на эти еженедельные собрания, которые вечно заканчивались витиеватыми спорами по процедурным вопросам, классический пример выяснения того, кто главный повар на кухне. Гилдер твердо верил в субординацию, четкую и ясную, и распределение чиновничьей власти в виде пирамиды. Куча ненужной работы внизу, в ее основании, бумажной, основанной на прецедентах, но в такой структуре у каждого было свое место. Однако надо было поддерживать иллюзию коллективного правления по крайней мере пока.