– Я этого не говорил. Это ты сказал.
– Может, и так, немногие из нас высказались…
– Это здесь ни для кого не секрет.
– Точно. Ладно, о’кей. Мы пришли к мысли, что, возможно, нам стоит двинуться в противоположном направлении. Завоевывать сердца и умы, если ты понимаешь, о чем я.
Гилдер медленно выдохнул, успокаивая себя.
– Так что ты предлагаешь, прости за выражение, что нам надо сделать вид, что мы лапочки?
– Председатель Гилдер, позвольте.
Это был Суреш.
– Алгоритм успешного сопротивления…
– Они убивают людей. Они убивают
– Никто не говорит иначе, – продолжил Суреш вкрадчиво. – Некоторое время это работало в нашу пользу. Однако облавы не принесли полезной информации. Мы так и не узнали, где этот Серджо и каким образом он добивается своих целей. Никто не идет нам навстречу. В то же время репрессии являются эффективным способом помочь ему вербовать новых бунтовщиков.
– Ты знаешь, как это выглядит? Я тебе скажу, как это выглядит. Ты говоришь по-заученному.
Суреш проигнорировал укол.
– Позвольте мне вам кое-что показать.
Он достал из лежащей на столе папки лист бумаги и подвинул его Гилдеру. Одна из их пропагандистских листовок, но на обратной стороне было написано нечто иное.
Плоскоземцы, восстаньте! Близится конец Красноглазым! Присоединяйтесь к вашим братьям-повстанцам! Любой акт неповиновения – еще один удар по Режиму!
Плоскоземцы, восстаньте!
Близится конец Красноглазым!
Присоединяйтесь к вашим братьям-повстанцам!