– Ну, это умно. У тебя еще очень много времени. Развлекайся, но не связывай себя. Если встретишь своего мужчину, поймешь это сразу.

Она снова принялась медленно причесываться.

– Запомни это, Дани, – сказала она внезапно печальным тоном. – Есть кто-то, кто ждет тебя. Как только найдешь его, не упускай его из виду. Я сделала такую ошибку, и теперь посмотри, как я живу.

Эти слова, как и многие слова Лайлы, будто повисли в воздухе, не имея ничего общего с реальностью. За долгие дни своего заточения Сара научилась различать закономерности в подобных уклончивых фразах. В них был отзвук чего-то настоящего, реальной истории, людей, мест, событий. Если то, что сказала про женщину Нина, верно – а Сара была склонна этому верить – Лайла до кончиков пальцев такое же чудовище, как и красноглазые. Сколько маленьких Ев отправили в подвал просто потому, что Лайла… как там Нина сказала? Потеряла интерес. Однако Сара не могла отделаться от ощущения того, что в ней есть нечто, достойное жалости. Она выглядит такой потерянной, такой хрупкой, настолько наполненной горем. Иногда Саре казалось, что Лайла одновременно в разводе с реальностью, и в полном ее осознании. «Иногда, – как-то сказала Лайла, ни с того ни с сего с тяжелым вздохом, – я просто не понимаю, как так может продолжаться». А однажды вечером, когда Сара втирала ей в ступни лосьон, заявила: «Дани, ты никогда не думала сбежать? Бросить все и начать жить сначала?» Она все чаще и чаще оставляла Сару и Кейт самих по себе, будто постепенно отрекаясь от своей роли в жизни девочки, будто в глубине души зная правду. «Смотрю я на вас двоих и думаю, как же вам хорошо вместе. Малышка обожает тебя. Дани, ты та часть головоломки, которой не хватало».

– Так что ты думаешь?

Сознание Сары уже было занято игрой. Она подняла взгляд от пола и увидела, что Лайла пристально смотрит на нее.

– Дани, твой ход, – сказала Кейт.

– Секунду, милая.

– Извините, – ответила она Лайле. – Что я думаю насчет чего?

Она с трудом улыбнулась.

– Пойти со мной. Думаю, ты мне очень поможешь. А за Евой Дженни приглядит.

– Пойти куда?

По лицу Лайлы было видно, что, куда бы ей ни надо было отправляться, она совершенно не желала идти туда одна.

– На самом деле какая разница? – ответила Лайла, смущенно махнув рукой. – Один из… зверей Дэвида. Если честно, они совершенно страшные. Мне бы очень не хотелось идти одной.

Она наклонилась, сидя на табурете, и обратилась к девочке.

– Что скажешь, Ева? Как насчет того, чтобы побыть вечером с Дженни, пока мамочки не будет?