— Помолимся же за спасение нашего брата Скальника, — развел руки Ведун, как будто желая обнять весь мир, и от его фигуры заструился мягкий голубой свет. – Пускай Свет приглушит его страдания и облегчит муки.

Свист не слышал, как несколько десятков человек в один голос просят Свет о снисхождении к пропащей душе, перед его глазами стоял Скальник. На мертвенно серой коже отчетливо виднелись трупные пятна, кое–где обнажилась гниющая плоть. Скальник повернул голову и уставился прямо на Свиста двумя бельмами, полными черной, свернувшейся крови.

Охотника замутило, он покачнулся и непременно упал бы, если бы не Крепыш, подхвативший его под руку.

— Тебе, я смотрю, тоже нездоровится, — молодой парень помог ему выбраться из толпы. На них смотрели неодобрительно.

Видение померкло и растаяло, вместе с ним отступила и дурнота.

— Немедленно к Ореху! – Свист выпрямился и тряхнул гудящей головой.

48

48

— Судить?

Орех умывался стоя над тазом, полным ледяной воды, только из подземного источника. Пока он плескался, полдюжины мужчин терпеливо ждали его слов.

— Судить, — снова повторил он. – Ох и засудят они, я полагаю.

— Воевода, — обратился к Ореху Зодчий, желая лишний раз подчеркнуть, что никто, кроме них не вправе лишать усача его звания, — пора действовать, люди… светопоклонники настроены жестко. Большинство из них считает, что и суд‑то никакой не нужен, они обвиняют Скальника – он де сам накликал на себя проклятие демона.

Дом давно спал. Непроглядная ночь навалилась на старушку пирамиду, прижав ее к обрыву. Спали и жители Рассветного Храма, лишь немногие, кто собрался в комнате Ореха, и помыслить не могли о подушке.

— Что ты предлагаешь? – Орех, похудевший и сильно осунувшийся за последние дни, исподлобья глянул на Зодчего.

— Не тратить время на беседы и аргументы, просто сию минуту пойти к Складарю, придушить засранца и отобрать наше оружие. После этого освободить Скальника, и с первыми лучами солнца задать стрекача.

— Переполошим весь этот пресветлый гадюшник, — протянул Желтый Кот. – Нужно втихаря вырезать Ведуна и его ближайших соратников, пока те спят, а там и уходить никуда не надо будет.

— Да вы только послушайте себя! – всплеснул руками Сукоруб, гневно встопорщив бороду. – Вы же предлагаете убийство. И кого? Наших с вами товарищей.

— Ты так говоришь, словно тебя не было сегодня в зале, и ты не видел и не слышал того же, чему был свидетелем я, — ответил Зодчий.

— Отец бы этого не одобрил, — укоризненно покачал головой бородач.