— Покажи еще, — попросила Кира и, сняв повязку, сама протянула ей запястье.

Вивиен вздохнула и повторила, и на глазах у всех, швы на руке блондинки начали рассасываться.

— Спасибо, Сион! — сказала она.

— Ну, ничего себе! — произнес Эмиль. — Прямо как в документальном фильме про растения, или процесс появления пчел из личинок, только без быстрой перемотки! Ну-ка, — заинтересованно воскликну он, — дай-ка я попробую.

И, взяв её руку, он повторил все в точности так, как это делала Вивиен, но ничего не произошло. Рука болела, и швы никуда не делись.

— Не сработало, — задумчиво произнес Радуга. — Интересно, почему?

— Отойди, — сказала Кира, — у меня получится.

— С чего это вдруг?

— Просто знаю, и все.

Демиен стоял в стороне, его запястье продолжало кровоточить, и он пережимал его здоровой рукой. Окинув взглядом эту картину, Эмма вздохнула: никто кроме Киры, которая была занята, даже не подумал бы о том, чтобы помочь ему. В этом не было ничего радостного, но чувство сострадания взяло верх над неприязнью, и она шагнула в его сторону. Иногда ей хотелось прибить себя, и этот случай был как раз из той серии.

Заметив её приближение, Демиен удивленно приподнял одну бровь.

— Руку, — коротко сказала она, а он усмехнулся.

— И только?

— Не заставляй меня ждать.

— Я похож на подопытную крысу, Керн? — съязвил он.

— Ты, правда, хочешь услышать ответ?

— Хм, — протянул он, и вместо продолжения, она почувствовала его ладонь в своей.

Швы действительно сильно расползлись — зрелище, надо заметить, еще то. Но больше её беспокоило то ощущение, которое возникло в момент, когда их руки соприкоснулись. Внезапно появившееся тепло мощной волной прокатилась по всему телу и, вернувшись обратно, исчезло, а потом снова возникло в их руках. Эмма подняла глаза, и по его озадаченной физиономии стало ясно, что это отнюдь не плод её воображения. Нарастающее чувство тошноты напомнило, что перед ней стоит Альгадо, и данную реакцию своего организма она тоже не могла объяснить. Разве что всему виной эта наглая ухмылка…

Нужно было скорее освободиться от него и, начертив символ над запястьем, Эмма подумала о том, что хочет и желает, чтобы его рана затянулась и полностью залечилась. Затем, она опустила вторую ладонь поверх невидимого символа на его руке и почти увидела, как между ними появилось радужное сияние. Цветовые волны откатывались от центра и исчезали, расходясь в стороны. Эмма почувствовала, как он вздрогнул. Взгляд Демиена был сосредоточен на исчезающих следах раны, но, не смотря на все старания, в нем стояло потрясение.