— Лейтенант Кудрин! Ко мне! — крикнул он вниз командиру комендантского взвода. — Часового к дверям! Суточный паек на троих; два ведра воды и одно пустое — все к дверям приемной. Через… — взглянул на часы, — двадцать минут! Без меня никого не впускать и не выпускать! Выполняй!

Радисты и шифровальщик, слушавшие у дверей, растерянно переглянулись.

Крохаль сбежал по лестнице.

— Капитан Янгазов, откройте! — кивнул он на «предбанник». — Все за мной! Янгазов, заприте дверь!

В ободранной комнате, где находился один обшарпанный стол и вдоль стен стояли лавки, раздавался глухой стук в дверь, которая вела в комнату, находящуюся под кабинетом командира полка.

— Сейчас! Сейчас! — зарокотал Крохаль.

Янгазов распахнул дверь. Тяжелов стоял в позе быка, готового броситься на вошедших. Алеша вздрагивал, лежа ничком на лавке, положив голову на колени матери.

— Это произвол!

— Тише, пожалуйста! Это не произвол, это — война! Сожалею о случившемся. Но это результат личной расхлябанности. Если бы он был с вами… Впрочем… Впрочем, обстановка требует!.. Вы оборвали здесь светомаскировку, а по нашим данным сейчас ожидается налет авиации противника. Прошу пройти со мной в бомбоубежище, — и, пропустив вперед Янгазова, не оглядываясь, стал спускаться по лестнице вниз. Все прошли. Сзади опять щелкнул замок.

В коридоре подвала горели редкие лампочки и пахло карболкой.

— Откройте командирскую спальню! Вот так. Располагайтесь, — и, неплотно прикрыв дверь, вышел в коридор.

— Адъютант, с тобой у меня особый разговор, — повернулся он наконец к ничего не понимающему старшему лейтенанту и зашагал в дальний конец коридора.

— Заходи-ка сюда! — открыл перехваченными у Янгазова ключами крошечную комнатку с аккуратно застеленной постелью. — А мне дай твою игрушечку… — и он, ловко расстегнув кобуру, жестом жонглера выхватил из нее пистолет.

— Это в целях твоей личной безопасности, — промурлыкал Крохаль. — Видишь ли, я хочу многого! Я хочу, чтобы ты не нарушал присяги, я хочу, чтобы такой красавец остался жив, я хочу, чтобы у тебя были дети! Пойми меня правильно — это очень много… Но, главное, я хочу, чтобы ты не скучал здесь двадцать четыре часа. Здесь есть все, даже почтовые конверты! Ха-ха… Будь здоров и не стучи в дверь, ты ведь знаешь, как это все устроено — и, дружески похлопав по плечу ошеломленного «старлея», вышел со всей компанией из комнаты, заперев толстенную дверь.

В коридоре стоял Тяжелов.

— Что, bellum omnium contra omnes? — с язвительной улыбкой спросил он.

— Не пытайтесь нас унизить! Да! Здесь некому переводить, но jedem das seine! Это-то мы все знаем! Каждому свое! — покосился Крохаль на капитанов.