И все равно он ей нравился. Тем временем бриз набирал силу, подбрасывая и дергая планер в разные стороны. Подъемная сила у аппарата была сведена к минимуму, так что сам по себе он бы никуда не делся, но какой-нибудь внезапный порыв все же мог подхватить его и унести.

Забеспокоившись, Кэт-два хлопнула ладонью по внешней поверхности правого крыла, на расстоянии вытянутой руки от кончика.

Она ощутила свое же прикосновение. Ткань скафандра на участке кожи чуть выше запястья сжалась и пощекотала руку узором выпяченных морщинок по размеру не более кончика пальца. Формой он, однако, идеально повторял ладонь Мойры в миниатюре. Кожа Кэт и поверхность планера посредством умного скафандра стали единым целым.

Это развлечение не надоедало. Кэт провела рукой к кончику крыла, с улыбкой следя за тем, как отпечаток руки на поверхности костюма движется по направлению к запястью. Она оторвала руку от крыла, и отпечаток исчез.

Кэт-два нахлобучила шлем на голову и закрепила на воротнике. Шлем представлял собой просто прозрачный пузырь с упором для головы и россыпью миниатюрных динамиков. Никаких тебе индикаторов и прочей ерунды, загораживающей обзор.

В фюзеляже между крыльями было устроено гнездо, в котором как раз помещалась Кэт. Она оседлала нос, согнула ногу в колене и просунула ее в мягкий изолированный канал, затем то же самое проделала и со второй ногой. Теперь она как бы сидела в кабине. На подложке для живота перед ней лежал тоненький рюкзак со сложенным парашютом. Кэт накинула его на спину, затянула лямки на талии и бедрах. Наклонившись вперед, она перенесла вес на руки и плавно опустилась на живот.

Осталось завершить несколько соединений: мочеотводник – к системе осушения. Шланг с питьевой водой – к воротнику. Трубки для входа и выхода воздуха пока были не нужны, но она все равно подключила их вместе с кабелем питания.

Затем она потянулась назад, к самым щиколоткам, и нащупала язычок молнии. Почему именно «молнии» – совершенно не ясно. Застежка представляла собой две шеренги примитивных узкоспециализированных вьев, которые, сцепившись, заключали тело пилота внутри фюзеляжа под капюшоном из многослойной шершавой изоляции. Кэт потянула капюшон на себя, и верх планера обхватил ягодицы, сомкнулся со скафандром вдоль позвоночника, закрыл шею. Снаружи остался только пузырь с головой, ставший теперь носовым наконечником планера.

Подобно птице, расправляющей крылья, Кэт распластала руки и просунула их в изолированные тоннели, оперев на тугие, накачанные опоры. На мгновение показалось, будто внутрь планера как-то угодили мелкие камешки и теперь застряли в рукавах. Но вот один из них немного сдвинулся, и стало ясно, что это снова включился скафандр: вьи почувствовали камень под крылом и сымитировали его рельеф.