– С-час,– через плечо, по детски, сказала она.

   Ночью, ближе к полночи, задремав, Анастасия услышала осторожное постукивание и шуршание у двери. Перевернувшись на спину, она решила, что если и суждено очутиться в объятьях непонятного мужчины, то пусть сближение произойдет когда-нибудь потом.   Чтобы уснуть, следовало поразмышлять о приятном. Анастасия переключилась на новый фасон кружевного платья и не заметила, как задремала.

    Перед рассветом продолжительный стук в дверь заставил вздрогнуть ее. Стук не прекращался. Тусклый свет, проникающий через окна, и нависшие облака отодвигали впечатление о наступлении приближающего утра. Принцесса спустила ноги на пол, влезла в домашние тапочки,  механически бросила взгляд на часы, показывающие пять часов без нескольких минут  и, в белой, длиной, ночной рубашке поспешила к двери, прислушиваясь к учащенному биению сердца, связанному с резким подъемом с кровати. Мозговой компьютер зафиксировал, что до подъема осталось достаточно время, в течение которого имелась возможность  досмотреть последнийб предрассветныйб сладкий сон. Негодуя на продолжавшийся стук, она в сердцах заподозрила, что кому-то уж очень невмоготу, решившему побеспокоить ее  в такую рань. В открывшейся двери появилсяб вставший спозаранкуб Григорий, спешивший сообщить нечто важное. Он стремительно ворвался в комнату и прижал к груди руку Анастасии.

– Я вижу,– вскричал он.

– Что ты видишь? –  спросила принцесса, отодвигаясь от пришельца и стараясь выглядеть рассудительной.

– Я вижу смерть.

Вот кто безудержно рвался ко мне,  нервно стуча,  в дверь,  мелькнула мысль, но  была отброшена из-за убеждения, что смерть свободно проходит сквозь стены и для нее не существует физических преград.

– Что ты понапрасну тревожишь меня? –  спросила  Анастасия.

– Я спешу уберечь тебя.

– Я не в состоянии рассуждать спросоня  в такую рань,– взмолилась Анастасия.– Давай встретимся позже, днем, и поговорим в более подходящее время.

– Что там рассуждать? – воспротивился Григорий.–  Послушай, что я видел во сне.

– Я не намерена слушать всякие небылицы.

– Это не сон, это видение.

   Григорий убежденно стал рассказывать увиденное.   Во сне ему показывали Анастасию, которая, крутилась перед зеркалом, прикрученным на внутренней дверце бельевого шкафа, переодеваясь в костюм горничной. Узнав, что в городе появился оракул, ей не терпелось поскорее встретиться с ним, чтобы расспросить о своем будущем. Закончив переодевания, принцесса, встав на цыпочки, дотянулась до круглой коробки, стоящей на шкафу, осторожно  вытащила  из нее шляпу и положила на кровать. Чтобы не привлекать внимание окружающих, она с пустой коробкой, прикрывая лицо, прошмыгнула мимо дежурившего у ворот дворца охранника и поспешила по аллее парка. Толпа, движущаяся в том же направлении, привела к постаменту, на котором стояли два кресла. Комфортно обосновавшись в одном из них, всевидящий, взяв руку рядом сидящей женщины, не громко, но убедительно вещал о предначертанной судьбе. Чуть ниже, перпендикулярно креслам, стояли три стула, одно из которых оказалось свободным. Анастасия села на него и стала ждать своей очереди. Оракул, закончив предсказание, поклонился и пригласил следующую пациентку. Сидящая ближе к нему женщина заняла освободившееся кресло и, бросив взгляд на обступившую публику, сосредоточилась на старце, который, погрузившись в себя, безучастно рассматривал свою обувь. Неожиданно, без излишних слов, он встал и ушел с постамента. Наступила пауза. Через минут пять появился ассистент, который ничего не объясняя, сообщил, что его господину перед следующим приемом требуются основательные раздумья, и он появится через неопределенное время, когда решение снизойдет на него. Пациентке показалось скучным находиться  одной на возвышении, и она пересела на прежнее место. Повертев головой, наклонилась к своей подруге, чтобы поболтать.