Озабоченный император, в знак согласия, понимающе покачал головой. Начался семейный совет, который быстро закончился. Анастасия  не догадывалась, что появлению во дворце целителя предшествовал серьёзный разговор, связанный с  выбором жениха и его переводом на новое место жительства. Учесть Анастасия была решена. Оставалось только сообщить ей, как сокровенную тайну, о результатах проведенной работы и представить выбранного суженого.

– Мы представим тебе человека, который обладает необыкновенными способностями и предугадывает будущее,– сказал император.

– Григорий способен вылечить больного цесаревича и, при необходимости, всех членов нашей семьи, руками развести тучи. Его специально выписали из провинции для продления нашего рода. Мы опасаемся, что не выживем во время надвигающихся, пролетарских волнений. Тебе придется пожить с ним, покинуть императорский дворец и скрыться в укромном месте.

   Анастасия не могла смириться, что ее суженым станет, одетый в черные одеяния взрослый мужчина, с развевающейся черной бородой. Ей было не по себе. После завершения беседы отец, чтобы избежать эксцессов, взял дочь под руку и повел ее, не чувствующую ног, по коридору. Встретившийся  Григорий, догадавшийся, о чем шла речь в кабинете, понимающе переглянулся с матушкой и зыкнул по девичьей фигуре. В императоре, идущим навстречу, с дочерью под руку, ему виделся добрый знак, сходный с процессией, когда отец  ведет невесту под венец к алтарю. Поравнявшись, император оставил дочь  и присоединился к жене. Анастасия сбавила шаг. Настойчивый взгляд остановил ее и заставил обернуться.  Григорий, владеющий гипнозом, подошел к ней почти вплотную, неотрывно всматриваясь в  глаза.

– Сегодня я приду к тебе ночью,– басом прогудел он.– Жди меня.

   Анастасии не понравилось  столь быстрое развитие событий, ставящее ее, в который раз подряд, в безвыходное положение.  Она внимательно начала рассматривать соучастника сговора,  недовольная тем, что за спиной решалась ee судьба. Под настойчивым взглядом девушки Григорий сконфузился, отвел глаза и уставился  в пол, понимая, что сделал не совсем пристойное предложение. Согласие стать суженым, данное родителям, не давало ему право рваться с места в карьер. Скромность мешала высказаться. Сконфузившись, он потупился и стоял, потеряв дар речи. Потока красноречия,  присущего прорицателю, когда фразы лились сами собой, не последовало. Анастасии одной услышанной невразумительной фразы показалось недостаточно, чтобы согласиться, и она, развернувшись, удалилась.