И вот в разгар таких замечательных успехов Турон покидает кооператив.

— Почему вы уезжаете и куда? — спрашиваю.

— Я ухожу не навсегда, — отвечает он, разглаживая бумаги на письменном столе. — Два года я проведу в сельскохозяйственном институте в Нитре, а потом вернусь и еще два года буду учиться заочно. Хочу подучиться. Можно, думаю, еще лучше использовать технику, еще лучше организовать дело, но для этого нужно много знать, Вся агротехника — это наука, которой нельзя пренебрегать ни для себя самого, ни для других, ни для республики.

Так рассуждал человек, который вместе со всеми разбивал первые грядки, прорывал первые каналы, строил дома. Как бухгалтер, он подводил первые итоги, а позднее предложил несколько немаловажных решений в укреплении развивающегося коллективного хозяйства. Путь развития деревни был негладок. Однако ныне в ней уже пятьдесят домов, восемьсот жителей, молодежное общежитие, десятилетняя школа, сельскохозяйственный техникум, свыше тысячи гектаров пахотной земли, имущество, оцениваемое в 23 миллиона крон. Но когда эти цифры будут напечатаны, они уже не будут соответствовать истине — ведь они растут с каждым годом.

Людовид Турон, как и многие другие члены кооператива, за прошедшие годы сдал в вечерней школе экзамены на аттестат. зрелости. А теперь вот на очереди институт. Когда я беседовала с ним, он как раз наводил порядок в своем письменном столе — «для преемника», как выразился он. Но пришла его жена и оторвала от этого занятия. Они хотели пройтись вместе вдоль каналов, где цвели белые лилии.

А мне нужно еще кое-что рассказать. Ведь история Молодежной деревни — это не только «прежде» и «теперь». Это всего лишь половина того, что происходило в промежуточные годы. И я продолжу рассказ молодой крестьянки.

«…Нам понадобилось три года, чтобы осушить болото и распахать целину. Еще и строить надо было. Чтобы иметь в достаточном количестве строительные материалы, мы сами делали кирпичи. Уже в 1950 году мы сделали их больше двух миллионов. Были, конечно, и неудачи. Плохим выдался 1952 год. Нас к тому времени было уже около трехсот человек, среди них много новичков, не прошедших той суровой школы, что выпала на нашу долю вначале. А когда у нас получился недород, и мы ничем не могли расплатиться (если хотели хоть в какой-то мере сохранить хозяйство), новички остались недовольны и хотели малодушно бросить работу. Это было самое скверное время, ведь нам нужно было подготовить поля к следующему году — все наше будущее заключалось в земле. Нам удалось завоевать доверие новичков безукоризненной дисциплиной и выдержкой «стариков». И они никуда не ушли, стыдно стало. Тогда мы стали единым коллективом. Были в тот год и другие беды. Мы должны были очень экономно расходовать корма и за экономию объявили премии. Тогда некоторые так «сэкономили», что погибли все поросята. Только на следующий год мы снова пошли в гору. Между прочим, мы всегда много экспериментируем. На небольших площадях — это выгодно и очень поучительно. По урожайности многих культур мы занимали первое место в республике. Разумное сочетание орошения и мелиорации — вот секрет наших успехов. К нам приезжает много гостей, и от них иногда можно услышать: «Ну да, у вас ведь целинные земли, в них ничего не надо вносить».