Она быстро завоевала доверие Лео, который с несказанно довольным видом позволял ей почесывать себя за ушами – к величайшему удивлению Тераи, которому было прекрасно известно, до какой степени его лев независим и недоверчив. Ни Кильно, ни Оэтаа сделать этого так и не удалось.

Мало-помалу Тераи вписался в жизнь племени, как чуть раньше произошло с умбуру. Благодаря его физической силе, его достоинствам охотника, его ужасному оружию, наконец, тому престижу, которым он обладал из-за присутствия Лео, недоверчивость ихамбэ постепенно рассеялась, уступив место сначала обычной терпимости, затем все более и более тесным узам дружбы с различными воинами. Перелом в отношениях произошел спустя полгода после его прибытия.

Он сидел на скале, разговаривая с Лаэле и еще несколькими юношами и девушками. Уже стемнело, большой костер полыхал в центре круга, образованного шатрами туземцев. Минут за десять до того их покинул Ээнко, отправившийся на Совет вождей в одну из пещер. Тераи рассказывал о своих приключениях на Офире II, приводя в неописуемое восхищение слушателей, которым трудно было представить, что существуют и другие миры, помимо того что находится здесь, под их ногами. Тихий, словно тень, в свете огня возник какой-то охотник.

– Тераи, тебя желает видеть Совет, – сказал он.

Немало озадаченный, геолог поднялся на ноги. Уж не означает ли это, что сейчас он будет принят в племя окончательно и бесповоротно? Или же… Впрочем, что гадать? Сейчас будет видно! Охотник довел его до входа в самую северную пещеру.

– Входи, – сказал он. – Я должен остаться здесь.

Тераи вошел. Пещера оказалась небольшой и темной – обычный узкий проход, в котором ему, широкоплечему мужчине, приходилось пробираться боком. Он взял факел, вставленный в одну из щелей, зажег его и двинулся вперед. Пройдя с полсотни шагов, он увидел перед собой слабый свет, затем грот внезапно расширился, превратившись в зал с низким потолком, шириной метров в десять, не больше. Охеми, Ээнко и еще шестеро вождей сидели кружком на песке у небольшого костра, дым от которого выходил через расселину в потолке.

– Садись, – скомандовал Охеми, указывая на свободное место рядом с собой.

Тераи повиновался. Вожди хранили ледяное молчание, что навело его на нехорошие мысли. Наконец заговорил Ээнко:

– Человек из другого мира, мы дали тебе еду и кров. Ты спас моего отца, разделял с нами опасности охоты, сидел у наших костров, участвовал в работах нашего народа. Но прежде чем стать одним из ихамбэ, ты должен пройти последнее испытание. Готов ли ты сражаться на нашей стороне? Проклятые умбуру – да заберет их Антафаруто! – с каждым днем становятся все более дерзкими. Около десяти их воинов вчера пересекли Ируандику, убили одного охотника и похитили трех женщин из деревушки Ние, в двух днях пути отсюда, вверх по течению. Тилен, – он указал пальцем на мужчину, сидевшего на корточках в тени, – бежал весь день, чтобы сообщить нам эту новость. Выступишь ли ты с нами – ты, твое смертоносное оружие и твой друг лев? С тобой мы, несомненно, одержим победу вскоре после того, как, в свою очередь, пересечем реку. Без тебя мы тоже победим, но заплатим гораздо бо́льшую цену. Будут погибшие среди ихамбэ, и женщины долго еще будут плакать! Что ты скажешь на это?