Можно ли стать совершенным, подумала я, не будучи при этом белым?
– Мы даем вам лучший номер, мисс Смити, – сказала женщина за стойкой, едва не подпрыгивая от возбуждения при виде клиентки в осеннее время. И еще, еще одной, теперь она вся светилась от восторга, когда на пороге появилась Байрон.
– Это ваша подруга?
Я обернулась, чтобы взглянуть на Байрон, и та впервые подошла ко мне, встала почти в метре от меня и ответила ровным голосом с южноанглийским выговором, почти как Гоген:
– Мы только что познакомились, но мне кажется, что мы подружимся.
– Да, – ответила я, часто дыша, и сердце у меня заколотилось так, что я почувствовала его биение у себя в горле. – Крепко подружимся.
Ей дали номер по соседству со мной. Наши балконы соединялись. Я стояла и смотрела, как волны бьются об окаменевшую лаву, слушая крики чаек, летевших вслед за скользившим по волнам судном, тяжело груженным рыбой. Ветерок, сначала прохладный, сделался холодным, и я подставила ему свою кожу, чтобы он остудил мое сердце, мою кровь и мое дыхание, пока, наконец, из своего номера не вышла Байрон и не замерла на балконе по соседству с моим. Нас разделяли низкая поросль вьющейся лозы и пара цветков в горшках.
Наконец она произнесла:
– Я не видела, как вы входили в гостиницу.
Наша встреча уже забыта.
– Или же как садились на паром.
Она меня боится: довольно интересное и не лишенное приятности развитие событий. Byron14, вероятно, гордится своей наблюдательностью, но все же вот она я, появилась, словно по волшебству, и это поразительно, и поэтому она боится.
Я не могу долго оставаться в этой гостинице; если мы всего лишь постояльцы, хозяева будут бесконечно удивлены, когда узнают, что у меня есть ключ.
– Чашечку кофе? – предлагаю я. – Или что-нибудь поесть?
– Я тут подумала, а не прогуляться ли мне вокруг горы. Если уж я так высоко забралась.
Никакой спешки: она уверена в своей власти. Она знает, что я никуда не денусь.
– Прекрасная мысль. Увидимся, когда вы вернетесь.