Я иду по токийским улицам, вспоминая слова давно умершего императора-философа Марка Аврелия (121–180 н. э.), автора «Рассуждений». Вот что изрек император: Не смерти должен бояться человек, но того, что никогда не начнет жить.

И еще: Ты обладаешь властью над мыслями своими, а не над происходящим вовне. Пойми это – и обретешь силу.

Среди его зафиксированных с меньшей тщательностью заявлений встречается фраза о твердой решимости уничтожить языгов в Германии. Геноцид врагов Рима представлялся вполне разумным военным решением: история всегда не так проста, как в кино.

Как же я здесь оказалась?

По-моему, в какой-то момент я, наверное, сделала выбор, хотя кажется, что он был намного честнее, если можно так выразиться, чем решения, принятые вокруг меня, а я действовала таким образом, который можно описать как

импульсивный, безрассудный, недалекий, злобный, мстительный, ожесточенный, тупой, обозленный, одинокий, джихадский

полный борьбы.

Плевать

Плевать на все.

Я закрываю глаза и вновь, как всегда, вижу маму, идущую по пустыне, только теперь она оборачивается, чтобы взглянуть на меня, следующую за ней по пятам, улыбается и спрашивает: почему так злишься, лепесточек?

Я облажалась, мам. Облажалась целиком и полностью.

А что так?

Я думала, что стану жить. Думала, что стану дисциплиной, жизнью, живущей, машиной, всем, что я есть, всем без остатка, живущей, дышащей, побеждающей мир, побеждающей это поганое забывание, плевать на мир, плевать на память, думала, что стану богиней солнца, паломницей, крестоносцем, думала, что я…

…думала, что я все контролирую.

А разве нет? – спрашивает она, отпивая из спрятанной под одеждой фляги. (Наверное, воду: мне снится, что виски.)

По-моему, нет. Я выбирала. Что-то делала, куда-то ездила, оставила след на песке. Не контролировала себя. Украла эти дурацкие бриллианты в припадке ненависти. Стала охотиться за «Совершенством», потому что оно разозлило меня. Смотрела на Рейну и ничего не видела. Приехала в Корею, и меня нагнули. Ничего не контролирую. Не могу остановиться. Не вижу себя. Не знаю, откуда я и куда двигаюсь. Лишь «сейчас» – вот все, что у меня есть. Если закрою глаза, как ты думаешь, забуду ли я свое лицо?