– Тебе не нужно тут оставаться. Ты можешь уйти. Мы поможем тебе. Разиэль, Габриэль и я. Не бойся. На нашу дружбу можешь рассчитывать. Мы отличаемся от Софии. Неважно, какой у нас ранг, какие занимаем должности или где родились. Мир Софии старый, закостенелый, обманчивый и полон несправедливости. Но, к счастью, он не единственный. Есть другие ценности, ты увидишь. Зое, не дай похоронить себя тут живьем. Выслушай меня!

Он теснил ангелицу, умело блокируя ей дорогу, пока не загнал в угол. Сердце поэтессы колотилось, она хватала воздух открытым ртом. Мысли, странные и смелые, проносились в голове, а колени обмякли, словно она готова упасть в обморок. Перспективы открывались все шире, все смелее, пока она не ощутила смятение. А Даймон не прекращал говорить:

– Ты и дальше сможешь писать. Если захочешь, посвятишь себя только этому. Получишь тихую резиденцию в каком-то спокойном месте. На Луне, в любой провинции или в Царстве. Если не хочешь, то найдешь для себя место при дворе Габриэля. Выбирай, Зое. Смелее, девочка! Хорошо подумай и выбирай. Жизнь, а не медленное погружение в небытие среди старых, покрытых пылью бумаг. У тебя настоящий талант, ты многое можешь рассказать, донести до других. Не закрывайся в гробу, полном бессмысленных церемоний, обмана и вранья. Не возвращайся во дворец Софии. Ты не обязана, понимаешь?

Зое закрыла глаза. Она опиралась на стену, словно хотела просочиться через нее. Не возвращаться к Софии? Уйти? У нее закружилась голова. Господи, что она будет делать при дворе Габриэля?

Голос Даймона звучал решительно, уверенно, убедительно.

– Оставь это мрачное здание, где гуляет ветер, и стервозную мать Рахиль. Ничего тебя тут не держит, Зое. Убедись, что Царство, за которое стоит жить, молиться и умирать, – это место, где царит честность, справедливость и свобода. Как и желал Господь.

Ангелица вздрогнула, словно пробудилась от сна. «Господь желал этого для себя, Даймон, – подумала она. – Мир, который ты хочешь открыть передо мной, предназначен для тебя, не для меня. Я не принадлежу ему. Я бы чувствовала себя там потерянной и несчастной. И меня увлекают твои идеалы, но я хочу писать о них, а не реализовывать. Писать в тишине золотого дворца, который знаю с детства. Это мое предназначение».

Она открыла глаза, подняла взгляд. Встретилась с черными, словно Космос, глазами ангела Разрушения, смотрящего на нее с беспокойством.

– С тобой все в порядке, Зое? Хорошо себя чувствуешь?

Она кивнула.

– Не буду тебя больше мучить. Я ошарашил тебя и даже испугал. Извини. Я просто не хотел, чтобы ты думала, что у тебя нет выбора. Что ты снова попадешь в лапы этой суки, Софии. Я вернусь через несколько дней, когда ты остынешь, соберешься с мыслями и выберешь, где хочешь жить. Хорошо?