– Тохимон, неизвестно, что там происходит. Ты не можешь…

– Знаю. Пойдешь с амитраем.

Он бросил на меня взгляд, преисполненный страха и сожаления.

– Бенкей знает обычаи лучше нас. Более того, он родился во Внешнем Круге, причем в Саурагаре. Пойдете оба, будете друг друга охранять и вместе вернетесь. Оба. Я не хочу видеть, что возвращается один. Мы станем ждать до утра. Потом идем вам на подмогу.

Брус несколько раз стиснул челюсти и вздохнул.

– Агиру кано, – выдохнул неохотно.

Бенкей молча встал и направился к своим вьюкам. Оба приготовились очень быстро. Брус – в одежде синдара, с посохом и в шляпе путника на голове. Бенкей – в какой-то неопределенно-бурой одежде и слишком коротких, потрепанных портках, завернутый в пустынный плащ и с капюшоном на голове. Мог сойти за кого-то из низшей касты, селянина или нищего. Человечек, не способный привлечь ничье внимание.

А потом они исчезли. Растворились в сухой листве, ушли бесшумно, а мы остались, чтобы считать мух, сидящих на глиняном полу, дремать и менять стражи.

– Соль и шкуры каменных волов… – сказал Сноп задумчиво. – Товар стратегический. Даже при императоре эти шкуры были наперечет и все покупались армией. Никто не имел права продавать их чужеземцам. Если они могли их вывозить тогда, то и нынче справляются.

Я вздохнул. Хотел в это верить, но помнил опустошенные улочки города под властью Красных Башен. Людей, живущих под одной крышей, как животные, мужчин в общих спальнях и женщин под чуткой опекой Праматери. В этом мире никто не имел права просто так ходить по улице. Или выполнял поручение и был здесь на своем месте в повседневной жизни, или пребывал в путешествии – и тогда провозглашал об этом флажком, прицепленным к спине. Никто не имел здесь права на собственные дела. Как Брус и Бенкей могли прокрасться в таком месте? Смешаться с толпой? Я с каждой секундой все меньше верил, что контрабандисты живы.

Когда я осторожно выходил из дома, не мог не смотреть на высохший труп, сидевший за столом, с гвоздем, вколоченным в череп.

А потому я перестал выходить и сидел на лавке под стеной, глядя, как узкая полоска солнца, просвечивая сквозь дыру в попоне, ползет по полу.

Я сидел и поигрывал коротким палашом следопыта, взвешивая в ладони окрученную ремнем рукоять.

Я старался сохранять спокойствие, но внутри все скручивалось в узел. Я не допускал даже, насколько трудно ждать того, кого послал в глотку опасности.

Н’Деле взял нож и выпустил немного сока из стволов засохших пальм за домом. Наполнил два бурдюка, тихонько посвистывая – словно в паре шагов от него не сидел высохший труп бывшего хозяина.