А потом, совсем рядом с башней, создания плотно их окружили и не дали идти.

– Что теперь? – спросил Драккайнен раздраженно. – У нас нет оружия, нет магии, колыбельная не колыбелит.

И тогда раздался звук флейты. Баллада зазвучала снова, но значительно красивей. По-настоящему.

Дикие дети разбежались, некоторые начали засыпать и падать на снег.

Вход в башню сделался отверстием.

А на присыпанных снегом ступенях сидел фавн. С рожками, торчащими надо лбом из кудрявых волос, с козлиными ногами, поросшими кудлатым мехом. Держал толстую, короткую флейту с многими отверстиями и играл «Porque te vas», как виртуоз.

– Бенкей… – прохрипел Филар. – Бенкей Хебзагал.

Фавн чуть нахмурился, словно хотел что-то вспомнить, но продолжил играть.

Драккайнен взошел по лестнице и толкнул окованные листьями, розами и горящими сердцами двери. Те оказались заперты.

– С самой школы я не сталкивался с таким унижением, – проворчал он. – Чтоб тех братьев Гримм паралич разбил. Как там было? Рапунцель, Рапунцель, спусти свои косы? Я сейчас сбрендю нахрен. Ладно, – он поправил корону и наложил на нее еще и венок из тряпичных розочек.

– Пассионария! – крикнул. – Я заберу тебя домой! Домой, Пассионария! Все тебя ждут! Возвращайся домой!

Земля дрогнула, в лесу раздался страшный плач диких детей. Фавн взглянул удивленно, а потом снова принялся играть. Наверху треснуло стекло на одном из окон, вокруг скрученных корней дерева появились трещины.

– Я забираю тебя домой, Пассионария! – заорал Вуко снова. – Я прибыл за тобой!

Двери заскрипели и открылись.

– Оставайтесь здесь, – приказал Вуко. Ударил концом факела в арку и вошел во тьму башни.

Потом были бесконечные ступени, спиралью вьющиеся внутри. Вверх и вверх.

Маленькие светящиеся эльфы шмыгали вокруг головы Драккайнена, а сердце его при их виде сжималось. Он остановился на миг, чтобы отереть лицо, но сразу поднял факел и пошел дальше, бормоча себе под нос:

– Милая принцесса кукол, фея из листвы и грязи. Злится, рдеет, как куколь, в золотой постели княжон.

Следующие ступени, следующий лестничный пролет, вверчивающийся в башню, как сон шизофреника.