Вуко поднялся с пляжа и полетел дальше на восток в поисках устья Драгорины. Полет пока что не мучил, и ничего не указывало, что ему необходимо было какое-то топливо.

Он миновал еще несколько раздутых трупов, которых выбросило на пляж вместе с разбитыми, выгнутыми досками, снятыми с бортов. Дальше в море дрейфовал обгоревший, похожий на веер парус; нарисованный на нем знак был бело-зеленым и изображал обернутые друг к другу конские головы, а значит, это был не след поражения Людей Змеев.

Побережье прыгнуло вверх, вставая скалистым клифом, а через миг сразу за скалами открылось широкое устье реки.

Змеиная Глотка выстояла, но находилась в полной боевой готовности. Там даже подремонтировали старый частокол с западной стороны, насыпали земляной вал и ощетинились обтесанными бревнами; на стенах пылали высоко поднятые мазницы, и виднелись прохаживающиеся вперед-назад стражники. Внутри стен тоже горели костры и воткнутые в землю железные светильники. Несколько сотен мужчин и женщин спали покотом в палатках или прямо на шкурах на земле среди сложенных в кучу щитов, в панцирях и кольчугах, не снимая поясов с мечами.

Вуко пролетел здесь неторопливо, маша большими крыльями: над знакомыми крышами, рядом дворов над побережьем. Минуя подворье, принадлежавшее Вяленому Улле, почувствовал внезапную тяжесть в эфирной, невидимой груди.

Порт был закрыт со стороны реки, не с моря. Поперек течения натянули цепи и расставили некую конструкцию из мощных брусьев, выступающих над водой рядами треугольных, окованных железом запоров. Похоже, тут пытались остановить возможные брандеры, пущенные с течением на корабли, которые стояли у побережья. Укрепления обороняли и две аркбаллисты, и там тоже пылал огонь в железных корзинах, стояли стражники, а вокруг спали люди в полном обмундировании.

Барьер, запирающий порт, расстроил Вуко; он осмотрел его очень тщательно и понял, что часть запоров не вкопана в дно, а просто поставлена на якорь, а значит, их можно будет демонтировать и открыть проход. Также он исследовал устройство оборонительного бастиона, совершенно игнорируя стражу: баллисту, поставленную на поворотной платформе, с натянутой тетивой и накрученными канатами, ряды копий с глиняными емкостями чуть пониже наконечников и кучи керамических гранат с длинными ухватами из шнуров. Умелый метатель наверняка был бы в состоянии бросить такой кувшинчик в борт корабля, плывущего на середине реки.

Он еще осмотрелся на пристани, после чего поднялся высоко вверх и несколькими взмахами крыльев послал себя вдоль течения Драгорины, пока та не стала изогнутой серебряной лентой в синеватом полумраке под ним.