– Я? Я всего лишь странствую по миру и продаю деющие предметы. Наблюдаю. Слежу. И я поставил на тебя. Помнишь?

– Где моя птица, Воронова Тень?

– Ты почти не выезжал из дому – так зачем она тебе нужна?

– Как это? Два раза я был в земле Воронов. Он бы тогда пригодился.

– Птица – это птица. Наверняка у нее есть какие-то свои дела. А если что-то зовется Землей Воронов, то это еще не значит, что это земли, для воронов приязненные. Кое-что скажу тебе, Сидящий-в-Дереве. То, что случится, немного напоминает партию в короля. Когда она закончится, то – если все еще будешь жив – отвечу тебе на несколько вопросов. Тогда это уже не будет иметь значения, потому что игра закончится.

* * *

Никто никогда еще не видел здесь столько кораблей сразу. Пир, на который пришли только стирсманы и который я устроил на пляже, напоминал скорее вече. Толпа, к которой я кричал, стоя на бочке, каждый раз пережидая, пока они передадут друг другу всю важную информацию, пока она обойдет все море голов, передаваемая из уст в уста.

Весть о том, что Ледяной Сад нанимает корабли, обошла все Остроговые острова. И корабли прибывают. Торговые борта, «волчьи корабли», суда, что охотятся на морских тварей. Каждый хочет заработать побольше серебра за поездку к Побережью Парусов и назад в Сад. Знают, что город платит и что стоит с ним вести дела.

Если мы выживем, когда все закончится, город останется стоять и дальше, а Фьольсфинн останется, и ему придется найти другое основание для экономики, чем эксплуатация серебряных месторождений и разбойничьи рейды. Город перестанет быть мрачной легендой, все будут знать к нему дорогу. Может, он начнет продавать изделия своих мануфактур? Зальет Побережье Парусов дешевой массовой продукцией made in Ледяной Сад? А может, хватит и просто запасов холодного тумана? Самого Ледяного Сада? Ведь тот, у кого есть это дерьмо, получит и деньги, и сбалансированный бюджет, сколько бы он ни сыпал серебром во все стороны.

Пока же это не имеет значения. Пока нужно просто выжить.

Я делю армаду на эскадры, обозначаю курсы. Они умеют плавать по несколько кораблей в группе; у них даже есть простейшая сигнальная система – знаки, подаваемые флажками, или коды, передаваемые с помощью щитов, вывешиваемых на бортах днем, и проблесков света – ночью. У них есть и своя внутренняя навигация, ориентация по звездам, по нюху и прочими таинственными чувствами, благодаря которым они знают, где что находится.

В море армада не производит такого ошеломительного эффекта. Одновременно видно всего несколько кораблей сбоку и за кормой, а потом паруса и паруса, все меньше и меньше, пока они не становятся маленькими пятнышками на горизонте. Немного напоминает регату.