– Идем, – Эйе взял Витуса под руку, – они хорошо поют, но ты еще успеешь наслушаться этих гимнов. Только Великому Амону они не надоедают, а мы, люди, не можем внимать им длительное время. Через несколько лет хенерет сходят с ума, но Осирис возмещает им все сполна своими дарами.

…Бедная Криста, – подумал Витус, – но как я могу помочь ей, если не знаю, как помочь себе?.. – мысль оборвалась, не найдя продолжения.

Когда оба жреца вышли в „колонный“ зал, пение уже не слышалось вовсе. Вместе с этим как-то незаметно растаял образ Кристы, и сознание вернуло Витуса к стоявшей перед ним глобальной задаче. Он шел рядом с Эйе и искоса глядя на него, пытался понять, стоит ли ждать от него помощи или это „проходная фигура“.

…Нет, Атоном быть лучше, чем жрецом Амона на земле… Только как вернуть это состояние стороннего наблюдателя?..

Они уже вышли из храма и теперь обходили его справа. Только сейчас Витус увидел, что, оказывается, храм имеет пристройки, более низкие и уступающие ему в размерах.

– Здесь живу я, – Эйе указал на обрамленный колоннами вход одной из пристроек, – а вот здесь будешь жить ты. Хаэмуаса был богатым человеком и любил роскошь. Хвала Осирису, который в своей стране подарит ему такой же дом. Ты тоже станешь богатым человеком, если…

– Что, „если“?..

– Если правильно поймешь волю Амона, которую он произносит моими устами – устами своего Верховного жреца.

– И в чем она заключается?

– Пойдем в дом. „Люди моря“ привозят очень хорошее вино, которое попадает на стол только к нам и во дворец царя… которого пока нет.

– Но есть Анхесенамон, – проявил эрудицию Витус и зачем-то добавил, – я присутствовал на одном из ее пиров.

– Да? – Эйе остановился, – тебя приглашала Супруга Бога? По понятным причинам она не жалует слуг Амона. Лишь я, в силу своего положения, вхожу к ней, но не вижу радости на ее лице.

Витус подумал, что если сейчас скажет, что являлся для нее олицетворением опального Атона, то Эйе прикажет убить его на месте, поэтому ответил уклончиво:

– Я не признавался ей в том, кто я.

– Ты умен, – Эйе удовлетворенно кивнул, – значит, я не ошибся, выбрав тебя.

– Разве на то не была воля Амона?

– Воля Амона, есть воля того, по чьему приказу приоткрывают створку, через которую дунет ветерок, качающий пламя факелов, – Эйе усмехнулся, – по твоему цвету кожи и не выбритой голове я понял, что ты не совсем обычный человек, а мне такой и нужен. Идем, Витус. Вот, твой дом.