Я выпрямился, проехал несколько метров вперед, вернулся назад, и винт снова выдвинулся из паза.

– А я говорил тебе, надо заранее проверять снаряжение, – наставительно произнес Уолт. – Что было бы, если бы великий воин Лемикайнен, отправляясь на последнюю битву, не подшил заново лосиные шкуры на свои лыжи? Скажи мне.

Уолтер был старше меня всего на два года, но иногда его заклинивало на роли умудренного опытом преподавателя, которому нет дела до равнодушия студентов и гламурной лени студенток. Он терпеливо разжевывал им основы мировых философий, делая вид, что наслаждается предметом и внимание аудитории ему неважно. Рано или поздно слушатели заражались его энтузиазмом, не замечая, как много сил он тратит на поддержание этого образа.

– Уолт, сделай одолжение, выключи старого профессора, – посоветовал я ему, вновь поставив на место деталь крепления и на этот раз закрутив винт абсолютно надежно.

Друг уставился на меня с легким удивлением, потом я почти услышал, как в его голове что-то щелкнуло, и тут же светло-серые глаза заблестели, лицо с тонким, чуть длинноватым классическим носом и резко выступающими скулами приобрело мальчишески-беззаботное выражение. Он рассмеялся и спросил уже совсем другим тоном:

– До леса и обратно?

– Давай.

Он первым оттолкнулся палками и понесся вперед, взрывая снежную пелену. Я устремился следом. Помня о креплении, я не стал разгоняться как следует, и его темно-синяя куртка постепенно удалялась. Время от времени Уолтер оглядывался, чтобы убедиться, что я следую за ним и не отстал слишком сильно, немного снижал темп.

Холодный воздух бил в лицо. Снег скрипел, шелестел, взвизгивал под пластиковым покрытием лыж. Ощущение свободы, полета, стремительного движения наполняло все тело звенящей радостью. Все заботы, мысли, проблемы улетучивались.

Солнце, на миг выглянувшее из-за туч, усеяло долину россыпями серебра и бриллиантов. Ели и сосны, стремительно приближающиеся к нам, зазеленели почти летними, сочными красками.

Примерно через сорок минут мы домчались до леса.

– Обратно или дальше? – оглянулся на меня он.

– Дальше.

Под кронами деревьев было тихо. Березы выгнулись арками, на которых застыли тонкие полоски льда. Ели свесили длинные лапы до самой земли. Я не сдержался и ударил лыжной палкой по одной из белых веток, и с нее с мягким шелестом посыпался целый сверкающий водопад. Но мы уже были далеко.

Дорога пошла под уклон. Мы с Уолтером вихрем слетели с холма и, не сговариваясь, помчались наперегонки до просеки, которая шла наперерез нашему пути.

Я успел первым. Вырвался на открытое пространство. И тут же налетел ветер, бросил в меня горсть колючей крупы. Повалил снег. Густой, рыхлый, тяжелый, словно кто-то на небе взрезал мешок с мокрыми перьями, который волокла на себе одна из туч.