Впервые за всю эту ночь Фелисити растерялась.
— Но она мне обещала…
Убийство не помогло. Девушек просто-напросто обманули. Я почувствовала огромное облегчение, одновременно ужаснувшись.
— Но она мне обещала… — шепчет Фелисити.
На поляну вдруг выходит Картик — и замирает, увидев нас, окровавленных, едва ли не безумных. Он делает шаг назад, готовый сбежать, но Фелисити заметила его.
— Ты что здесь делаешь? — визжит она.
Картик не отвечает. Он смотрит на камень в моей руке. Я роняю его, и он с глухим стуком ударяется о землю.
Картик отвлекается всего на мгновение, но Фелисити успевает воспользоваться шансом. Схватив острую палку, она бросается на Картика и бьет его в грудь. По разорванной рубашке течет кровь, Картик сгибается и падает от неожиданной атаки. Да, Фелисити не зря обучалась искусству охоты. Она снова замахивается импровизированным копьем, готовясь пронзить Картика насквозь.
— Я тебя предупреждала, что в следующий раз вырву тебе глаза, — рычит она.
Несколько мгновений назад, когда Фелисити ощущала свою силу, она представлялась мне опасной. Но теперь, когда она поняла, что силы у нее нет, она оказалась намного опаснее, чем я могла бы вообразить.
Раненый и растерявшийся Картик не может постоять за себя.
— Стой! — кричу я. — Оставь его, я отведу вас в сферы!
Фелисити задыхается от ярости, острый конец палки все еще нависает над глазом Картика.
— Фелисити, — жалобно скулит Пиппа. — Она отведет нас туда…
Фелисити медленно опускает палку и не спеша подходит к нам.
— Она даст нам силу, когда мы очутимся там, — говорит она, стараясь сохранить лицо.
Картик, все еще лежащий на земле за спиной Фелисити, испуганно вскидывается. Я чуть заметно киваю ему, давая понять, что все будет в порядке, хотя и сама не уверена в этом. Я не имею ни малейшего представления, что встретит нас по ту сторону двери теперь, после случившегося… Я не знаю, что могли пробудить девушки своей жестокостью… и изменилось ли вообще что-либо в сферах. Я только знаю, что мне придется войти туда и все понять самой.
Фелисити бросает на меня злобный взгляд. Все стало другим навсегда. И ничто уже не может стать прежним. Я иду вслед за девушками в лес, туда, где осталась их одежда. Вскоре они уже оделись.
— Возьмите меня за руки, — говорю я, надеясь на лучшее и опасаясь худшего.