Ночь загорается огнями. Я сижу у окна в библиотеке, обхватив руками колени, стараясь сжаться в точку. Стоит мне чуть задремать, и я вижу Пиппу. Мокрую. С пустыми глазами. Уходящую под гладкую поверхность воды с криком о помощи. Я впиваюсь ногтями в ладонь, чтобы не заснуть. Фелисити шагает взад-вперед рядом со мной. Она старается не смотреть на меня, но ее молчание говорит само за себя.

«Ты бросила ее там, Джемма. Одну в водяной могиле».

Через лужайку проплывает фонарь. Картик. Свет фонаря подпрыгивает и дрожит в металлической клетке. Я напрягаю глаза, чтобы рассмотреть Картика. В другой руке он несет лопату, и я понимаю, что он решил вернуться к оврагу, туда, где осталось то, чего он не мог не заметить. Он собирается похоронить лань.

Но делает ли он это для того, чтобы защитить меня, или же себя самого, я не знаю.

Я очень долго сижу вот так, глядя, как ночь постепенно переходит в утро, как пурпурный свет сменяется желтым, а желтый все светлеет и светлеет, и вот уже кажется, что тьма никогда не пятнала небеса… Когда солнце поднимается над вершинами деревьев, я готова совершить последнее путешествие.

— Сохрани это, — говорю я, вкладывая в руку Фелисити амулет с Оком Полумесяца.

— Но зачем?

— Если я не вернусь… Если что-то пойдет не так, ты должна будешь найти других. Им нужно будет знать, что ты — одна из них.

Фелисити пристально всматривается в серебряный амулет.

— Ты сама решишь, идти ли за мной. Или закрыть сферы навсегда. Ты поняла?

— Да, — шепчет Фелисити. — Но пообещай, что вернешься.

Я крепко сжимаю в кулаке мягкий обрывок шелка от платья моей матери.

— Я постараюсь.

ГЛАВА 38

ГЛАВА 38

Я не вижу птиц. И цветов. И вечного заката. За ослепительно светлой дверью все заполонила зловещая серость. Пустая лодка еще качается в реке, но воду вокруг нее быстро затягивает тонким льдом.

— Если я тебе нужна, так вот она я! — кричу я.

Вокруг меня отдалось эхом: «Я… я… я…»