— Раньше это когда?

— Лет семьсот назад, если не ошибаюсь.

— Не ошибешься, старшина, — вздохнул Танжер. Он был в курсе кое-каких дел.

Едва отделение выбралось из укрытия, как перед ним поднялся столб земли. Бедняги тотчас попадали, закрывая головы руками, и долго не решались подняться, а Камарон не торопился гнать их в атаку.

— Что выделывает, а? Что выделывает! — произнес Шпицель. — Пора вызывать авиацию, а, господин полковник?

— Вызывай, у тебя все полномочия! — ответил Танжер, глядя в бинокль на седловину. Но там, разумеется, не было заметно никаких перемещений.

Старшина стал вызывать полудюжину лаунчмоду-лей, которых на эту операцию выбивал из резервов лично Танжер. В штабе армии он обещал самые широкие перспективы, врал, сорил новыми показателями, и ему поверили, как верили до сих пор, но что теперь? Где эти перспективы?

— Знаете, сэр, мне кажется, он хочет показать, что сделает с нами все, что пожелает, — заметил старшина, переворачиваясь на спину.

— А что с авиацией?

— Через десять минут будут.

— А что ты сейчас у меня спрашивал?

— Я говорю, он мог бы ударить в центр отделения и положить всех солдат, но он выстрелил перед ними, чтобы только напугать.

— И что?

— Он делает предупреждение, он не хочет никого убивать.

— И что?

— Думаю, он выдавливает нас с этой позиции, и если мы будем упорствовать, положит всех.

— Не порите чепухи, старшина! — закричал Танжер. Шпицель высказал его собственные опасения, а это простить было трудно… — Потрудитесь отдать распоряжение о наступлении, старшина! Мы наступаем, и точка!

— Да, сэр, — вздохнул Шпицель. — Камарон, я вызвал поддержку с воздуха! Как только они станут наносить удары — броском вперед! Все понял?

— Если будут бомбить, мы там будем, сэр…

— Вот и отлично.