Пока солдат подсвечивал безопасным фонарем, Джек добрел до входа в небольшую палатку, рассчитанную человек на пять.

– Заходи… – сказал солдат.

– Захожу, – пробурчал Джек, откидывая полог и чувствуя, что его руки и ноги начинают покалывать и разогреваться. Можно было не сомневаться, что это действие мочалки из ароматной травы.

Когда он оказался внутри палатки, ему показалось, что он тут не один. Джек уже хотел спросить: «Кто здесь?» – но его опередили.

– Это ты, Стентон?

– Так точно… – ответил Джек, с трудом соображая, что вопрос ему задала женщина.

– Иди сюда… Ближе, я здесь…

В палатке загорелся еще один безопасный фонарик, и Джек тотчас прикрылся ладонями.

Девушка засмеялась.

– Ты смешной, Стентон, – сказала она, а Джек подумал, как станет объясняться с Бертуччи, если он сюда заявится. Это будет совсем непросто.

– Что вы здесь делаете, Ороре? – спросил он, опускаясь на застеленный мягким ковром пол палатки.

– Я думала, ты будешь рад меня видеть, Стентон, мне показалось, что я тебе нравлюсь.

Джек вздохнул, растертое мятной травой тело разогревалось все сильнее, и если поначалу он чувствовал какой-то озноб, то теперь уже жар распространялся по ногам, разогревал поясницу и даже затылок.

«Чем они меня намазали?» – подумал он, глядя на Ороре, которая командовала всем происходившим с ним этим вечером.

Девушка лежала на небольшом возвышении, сложенном из квадратных подушек. На ней был атласный халат с затейливым рисунком, и податливая материя подчеркивала все подробности красивого тела.

– Ороре. Слово-то какое чудесное: Ороре…

Ороре снова засмеялась.

– Ты так интересно говоришь, Стентон.

– Я это вслух, что ли?

– Да, вслух. Это трава в тебе говорит.