– Отведите его в ванную, – сказала она. – Я обработаю его раны.
– С ним все будет хорошо? – встревоженно спросила мать.
– Все будет хорошо. Он проспит день, а потом проснется как ни в чем не бывало.
Мать поспешила к отцу, чтобы помочь ему с Джоном.
– Ты можешь сделать так же с
Бабушка улыбнулась.
– Я и хотела бы, но не смогу.
– Сью, – сказал отец, протискиваясь мимо нее с истекающим кровью Джоном на руках, – ты будешь сегодня спать в нашей комнате.
– Нет, – твердо сказала бабушка. – Она будет спать со мной.
Сью оставалась в спальне, когда родители и бабушка прошли мимо нее в коридор и внесли Джона в ванную. Она стояла у разбитого окна – холодный ветерок развевал ее волосы – и смотрела, не мигая, в ночную тьму.
Пастор Уиллер стоял на коленях в пустой церкви и молился, его локти покоились на мягком животе Билла Коуви. Старый хрен умер счастливо, добровольно; и хотя он надеялся, что будет допущен в Царствие Небесное, этого не произойдет. О нет. Уиллер теперь это точно знал.
Место на Небесах было только для сорока, и Иисус спустился на землю, чтобы лично отобрать эти четыре десятка. Он не только отделял зерна от плевел, но и хорошее зерно от плохого.
Издалека Уиллер услышал приглушенный стук молотков.
Завтра.
Второе Пришествие будет завтра.
Электрический импульс пробежал по его телу, и пенис Уиллера затвердел. Теперь уже недолго.
Пастор закрыл глаза. Ему почему-то вспомнился стишок:
Он сильнее сжал руки, готовясь к прощанию с Коуви.